Золотой вулкан

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Золотой вулкан
фр. Le Volcan d’or
Жанр:	фантастика, приключения
Автор:	Жюль Верн
Язык оригинала:	французский
Дата первой публикации:	1906 г.
Издательство:	Пьер-Жюль Этцель

«Золотой Вулкан» (фр Le Volcan d’or) — роман французского писателя Жюля Верна. Опубликован в 1906 году (после смерти автора), однако оригинальная авторская рукопись романа вышла Франции только в 1989 году под названием «Золотой вулкан. Оригинальная версия».

Сюжет

В Канаде живут два кузена — Сумми Ским и Бен Раддль. Сумми — спокойный человек, получающий удовольствие от размеренной жизни. А вот второй кузен, инженер, полностью противоположен по характеру господину Скиму. К Сумми приходит письмо о том, что его дядя имел прииск в Клондайке. Кузены решают, что они поедут в золотоносный край, чтобы продать прииск за не очень крупную сумму. Сумми Ским очень хотел переехать в свою ферму «Зелёная поляна», однако инженер уговорил его ехать. Доехав до Ванкувера, они пересели на корабль «Футбол» и отправились на север. На палубе корабля они знакомятся с грубыми техасскими авантюристами-золотоискателями Гунтером и Малоном и с двумя скромными и красивыми девушками Жанной и Эдитой Эджертон, дочерьми знаменитых миллионеров. Они в огромных трудностях пересекают перевал Чилкут, презжают через Доусон и наконец оказываются на своём прииске № 129, однако ещё до путешествия они узнали то, что соседний прииск № 131 принадлежит Гунтеру и Маклону. Они знакомятся с Лориком, разрабатывают прииск. Жанна и Эдита Эджертон остаются в Доусоне, чтобы работать медсёстрами в госпитале.

Сумми Скиму очень не нравится, что Бен Раддль разрабатывает прииск — он хотел быстро его продать и переехать домой. Кроме того, идёт уточнение границы между Аляской и Канадой. Единственным развлечением Сумми Скима в Клондайке была охота с индейцем Нелуто. Вскоре кузены узнают, что Жанна Эджертон отправилась золотоискателем в тот же Клондайк. Она знакомится с неким Патриком и покупает прииск на номер 127-бис. Во время своего странствия она прикидывается ребёнком. Однажды рабочие приисков № 129 и № 131 чуть не доходят до стычки из за самородка, однако полиция останавливает их. Вскоре происходит наводнение, и все прииски в районе реки Фортимайл затапливает. Герои переезжают в Доусон, и проводят там очень тяжёлую зиму. Во время охоты герои находят полумёртвого француза. Он в больших муках рассказывает им о том, что далеко на севере Канады имеется вулкан, извергающий золото, и что он видел его своими глазами. Затем француз умирает, оставляя людям карту и письма. Находящейся в Гунтер и Малон узнают от индейца Крарака информацию о той же Золотой горе, и когда срок техасцев окончился, они помогают сбежать Крараку, срок которого был большим. Они направились к Золотой горе. То же самое проделывают кузены с Жанной Эджертон. Они успевают первыми. Однако приехав, они замечают то, что достать золото из вулкана они не могут, необходимо искусственное извержение. Через некоторое к ним приехал Гунтер, и началась стычка. В ней пришлось вызвать извержение, Гунтер и Малон погибают, но всё золото (за исключением одного самородка) падает в море. Герои возвращаются, однако скоро обнаруживают, что река Фортимайл поменяла русло. В результате обнаружились очень богатые прииски, и Сумми с Беном стали очень богатыми. Затем кузены женятся на Жанне и Эдите Эджертон.

Оригинальная версия романа

Роман писался в 1899—1902 году, однако Жюль Верн считал эту книгу не очень удачной, и поэтому не публиковал. Книга была отредактирована Мишелем Верном и опубликована в 1906 году. Оригинальная версия вышла только в 1989 году. Была издана Обществом Жюля Верна. Двухтомник вмещал в себя 313 страниц (15 в первом томе и 14 во втором). Роман был переведён на русский язык Е. Соколовым и Ю. Шкаленко и издан издательством «Ладомир».

См. также

• Клондайкская золотая лихорадка

Ссылки

fantlab.ru/work7241

Отрывок, характеризующий Золотой вулкан

Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.