Золото Маккенны

Золото Маккенны
Mackenna's Gold
Жанр	вестерн
Режиссёр	Джей Ли Томпсон
Продюсер	Карл Форман Дмитрий Тёмкин
Автор сценария	Гек Аллен (роман) Карл Форман
В главных ролях	Грегори Пек Телли Савалас Омар Шариф Тед Кэссиди Джули Ньюмар Камилла Спарв
Оператор	Джозеф МакДональд
Композитор	Куинси Джонс
Кинокомпания	Коламбия Пикчерз
Длительность	128 мин.
Бюджет	7 000 000 долларов
Страна	США США
Год	1969
IMDb	ID 0064615
Выход фильма «Золото Маккенны» (оригинальное название — Mackenna's Gold)

К:Фильмы 1969 года

«Золото Маккенны» (англ. Mackenna's Gold) — американский художественный фильм 1969 года с Грегори Пеком, Омаром Шарифом, Телли Саваласом, Тедом Кэссиди, Джули Ньюмар и Камиллой Спарв в главных ролях, поставленный по одноимённому роману писателя Уилла Генри. В основу романа легла легенда о потерянном золоте Адамса (Lost Adams Diggings).

Потерянное золото Адамса

Легенда о золотом каньоне Адамса существует уже более двух столетий. И все эти годы продолжаются поиски потерянного золота, находящегося, по всей видимости, где-то в Нью-Мексико. В сентябре 1864 года в восточной части Аризоны солдатами были найдены двое мужчин, умирающих от голода и жажды, которые блуждали по пустыне в течение тринадцати дней, прячась от индейцев. Один из мужчин, фургонщик Адамс (имя его нигде не зафиксировано) рассказал армейскому хирургу историю о золотом каньоне апачей, показав имевшийся у него самородок. По его словам, на привале у реки Гила к ним подошёл молодой мексиканский индеец по прозвищу Кривое Ухо и предложил указать место, где находится золотой каньон апачей, если они помогут ему добраться до Мексики, откуда он был силой увезён апачами.

20 августа 1864 года Адамс и остальные золотоискатели двинулись в путь (согласно Адамсу, с ним и Ухом было 22 человека, но по другим версиям — не более 12). Они нашли жилы и начали добывать золото. Потом одна группа из пяти человек ушла в Форт-Уингейт за пополнением припасов и снаряжения. Однако она не вернулась. Через восемь дней Адамс и Дэвидсон отправились на её поиски и нашли всех пятерых убитыми. Когда же они вернулись в лагерь, то обнаружили лишь пепелище. Апачи убили всех золотоискателей и подожгли их жилища. Адамс и Дэвидсон бродили по пустыне тринадцать дней, пока на них не наткнулся военный отряд. Дэвидсон умер в форте, а Адамс только спустя 10 лет смог преодолеть свой страх и вернуться в Нью-Мексико. До конца своей жизни (сентябрь 1886) он пытался найти потерянный каньон…

Описание сюжета

1874 год. Гедлибергский шериф Маккенна в случайной стычке убивает Старого Койота — одного из апачских вождей. У Койота шериф находит план местонахождения Золотого Каньона, где, согласно легенде, находятся несметные золотые россыпи. Легенда гласит, что это золото апачи нашли много лет назад. Оно охраняется духами. И пока апачи его не тронут, они будут сильны. Многие предпринимали попытки найти это золото. Легенда также рассказывает о том, как некий Адамс нашёл каньон, но апачи поймали его и выжгли глаза, чтобы он не смог никого привести сюда. С тех пор Золотой Каньон (своё имя Дель Оро он получил от конкистадоров, не сумевших его отыскать) называют и Каньоном Слепого Адамса. Полученную карту Маккенна сжигает…

В то время как Маккенна занят с Койотом, известный мексиканский бандит Джон Колорадо со своей шайкой (состоящей из мексиканцев и индейцев-апачей) захватывает дом судьи Бергманна и его дочери Инги, чтобы отсидеться там, а заодно разжиться лошадьми и продовольствием. Бандиты захватывают с собой Ингу, а индеец Хачита убивает судью, схватившегося за оружие. Им удаётся застигнуть врасплох и Маккенну, который роет могилу для Койота. Колорадо знает, что у Маккены феноменальная память, и, пообещав ему Ингу, решает заставить Маккенну выступить в качестве проводника. Маккенна был другом судьи, и ради девушки соглашается помочь бандитам. Банда Джона Колорадо состоит из следующих персонажей:

• Венустиано Санчес — пожилой мексиканец, ветеран федеральных войск.
• Авила — тоже мексиканец, но значительно моложе.
• Лагуна Кахилл — полукровка, мексикано-ирландец.
• Хачита (Томагавчик) — никогда не улыбающийся двухметровый апач, полностью оправдывающий своё имя. Ибо томагавк — это его излюбленное оружие.
• Беш (Нож) — немолодой апач с безразличным лицом.
• Манки (Обезьяна) — молодой, сильный апач, но ростом ниже Хачиты.
• Хеш-Ке — красивая молчаливая индианка, бывшая любовница Маккенны

Банда Колорадо пополняется также и отрядом «джентльменов из Гедлиберга» под командованием Бена Бейкера. Отряд Бейкера состоит из видных горожан, а также двоих англичан и самого слепого Адамса. Однако, отряд золотоискателей попадает в засаду солдат федеральных войск; спасаются лишь немногие, солдаты идут следом. Сержант Тиббс, догнав золотоискателей, убивает своих двоих оставшихся солдат и присоединяется к Колорадо, мечтающему о парижских увеселениях. Золотоискатели, наконец, проникают в каньон и видят огромную золотую жилу в его стене. Они галопом спускаются в долину, в это время Хеш-Ке пытается столкнуть Ингу в пропасть, но погибает сама, сорвавшись с утёса.

Остатки банды Колорадо начинают лихорадочно собирать золото, которым усеяна долина. Однако Колорадо не собирается оставлять кого-либо в живых. Первым это понимает Маккенна, который забирает Ингу и поднимается вместе с ней в старое индейское святилище, рассчитывая укрыться там. Тиббс тем временем успевает набить сумку на своей лошади золотыми самородками, но вслед за этим его убивает Хачита. Затем Колорадо пытается выстрелить в спину Хачите, но его револьвер разряжен — выясняется, что это сделал Хачита, который слышал ночью духов, приказавших ему защитить золото апачей от белых людей. Тем не менее, Колорадо удаётся убить индейца с помощью ножа, отнятого у Хеш-Ке. Вооружившись томагавком, он преследует Маккенну и Ингу, но проигрывает схватку с шерифом.

В это время в каньон врываются апачи, которые своими криками и стрельбой неожиданно вызывают обрушение каменных глыб и последующее землетрясение. Маккенна, Инга и Колорадо спускаются к лошадям и бегут из долины. Как только они выезжают из обваливающейся пещеры, стены каньона рушатся, погребая золото под тоннами камней. Безоружный Колорадо грозит Маккенне и уезжает прочь. Маккенна также уезжает с девушкой. Камера показывает, что во время бегства шериф оседлал лошадь Тиббса с сумкой, набитой золотом.

В ролях

• Грегори Пек — шериф Маккенна
• Омар Шариф — Джон Колорадо
• Камилла Спарв — Инга Бергеман
• Телли Савалас — сержант Тиббс

Банда Колорадо

• Тед Кэссиди — Хачита
• Джули Ньюмар — Хеш-Ке
• Кинан Уинн — Санчес
• Роберт Филлипс — Манки

Актёр и спортсмен. Был личным телохранителем губернатора Иллинойса и кандидата в президенты США Эдлая Стивенсона

• Пепе Каллахан — Лагуна

Полуирландец-полумексиканец, как и его персонаж

• Руди Диас — Беш

Бывший детектив отдела убийств управления полиции Лос-Анджелеса (LAPD)

• Дик Пибоди — Авила

Отряд Бена Бейкера

• Илай Уоллак — Бен Бейкер
• Ли Джей Кобб — редактор газеты
• Бёрджесс Мередит — владелец магазина
• Эдвард Г. Робинсон — Адамс
• Энтони Куэйл— Немолодой англичанин
• Рэймонд Мэсси — проповедник

• Эдуардо Чанелли— Койот
• Шелли Моррисон — Скво из племени пима
• Виктор Джори — закадровый текст

Песню «Старый гриф» (Old Turkey Buzzard), написанную композитором Куинси Джонсом на слова Фредди Дугласа, исполняет Хосе Фелисиано.

«Золото Маккенны» в СССР

В 1973 году картина демонстрировалась на внеконкурсном показе VIII Московского международного кинофестиваля. А в июне-августе 1974 года вышла на экраны СССР. Помимо обычного дубляжа, выполненного на студии Мосфильм, прокатный вариант включал в себя и новую версию (русский текст Леонида Дербенёва) песни Old Turkey Buzzard — «Старый гриф-стервятник», которую исполнил Валерий Ободзинский. В дубляже картины принимали участие актёры:

• Феликс Яворский (рассказчик),
• Владимир Дружников (Маккенна),
• Анатолий Кузнецов (Колорадо),
• Константин Тыртов (Адамс),
• Антонина Кончакова (Инга),
• Анатолий Соловьёв (Тиббс),
• Алексей Алексеев (Бейкер),
• Геннадий Юдин (немолодой англичанин),
• Григорий Шпигель (владелец магазина),
• Сергей Курилов (редактор),
• Яков Беленький (проповедник).

Режиссёр дубляжа — Евгений Алексеев.

Релиз на видео

В США в начале 1980-х годов фильм выпущен компанией «Columbia Pictures Home Entertainment» на VHS. В СССР в 1980-е годы выпущена советская прокатная версия фильма видеопродукцией «Видеопрограмма Госкино СССР». Также фильм распространялся на «пиратских» видеокассетах в авторских одноголосых закадровых переводах Л. В. Володарского. А. Ю. Гаврилова, позже в России в 1990-е — Константина Дьяконова и Сергея Визгунова.

В конце 1990-х годов в США фильм отреставрирован и выпущен на DVD компанией «Columbia Tristar Home Video» со звуком Dolby Digital 1.0 Mono и 5.1 Surround.
В России в начале 2000-х годов версия фильма с дубляжём выпускалась на VHS дистрибьютором «Светла», а в 2002 году — на DVD изготовителем «Деваль Видео». Также выпускался на DVD и с многоголосым закадровым переводом.

Места съёмок

Натурные съёмки проводились в Аризоне, в национальных парках Каньон-де-Шелли и Глен-Каньон

Ссылки

• [www.theoutlaws.com/gold2.htm The Lost Adams Diggings]
• [www.goldfeverprospecting.com/loaddipa1.html The Lost Adams Diggings]
• [www.imdb.com/title/tt0064615/ IMDB]
• [www.polskifilm.ru/zoloto-makkenny.html Фотоиллюстрации]
• [www.youtube.com/watch?v=JrgG0Y7VjY4&feature=related Old Turkey Buzzard в исполнении Валерия Ободзинского, версия 1974 г.]

Отрывок, характеризующий Золото Маккенны

– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.