Золото дураков (фильм)
| Золото дураков | |
| Fool's gold | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Дональд Де Лайн |
| Автор сценария |
Джон Клафин |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Дон Берджесс |
| Композитор |
Джордж Фентон |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
113 мин. |
| Бюджет |
70 млн $ |
| Сборы |
111 млн $ |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Золото дураков» (англ. Fool's gold) — американский романтический приключенческий фильм 2008 года. Мэттью Макконахи в роли Бена Финнегана и Кейт Хадсон в роли его жены Тесс ищут затонувшие сокровища и пути выхода из семейного кризиса.
Сюжет
Бен Финнеган, по прозвищу Финн, восемь последних лет своей жизни посвятил поискам затонувшего испанского галеона «Аурэлия» с золотом испанской короны на борту. И в тот самый момент, когда он нашел зацепку — осколок тарелки с символикой капитана галеона — всё идет наперекосяк. Катер со всем снаряжением тонет, главный спонсор Биг Банни теряет терпение и не только лишает финансирования, но и пытается утопить Финна, любимая жена Тэсс разводится с ним.
В это время к миллионеру Найджелу Ханикатту прилетает дочь Джемма, погостить на его яхту. Финн решает, что с помощью дочки он доберется до отца и тот профинансирует его предприятие. Эффектно поймав улетевшую шляпу Джеммы, Финн оказывается на яхте. Здесь он встречает свою бывшую жену, которая работает на корабле. Финн и Тэсс, которая прежде была компаньоном Финна и «мозгом» предприятия по поиску сокровищ, напрямую рассказывают Найджелу и Джемме о затонувшем галеоне, и они соглашаются присоединиться к поискам.
Но Биг Банни, расставшись с Финном, не расстался с желанием найти сокровища. Он находит нового исполнителя Мо Фитча, старого наставника Финна в деле поиска подводных кладов. Неудивительно, что пути-дороги конкурирующих фирм пересекаются, грозя Финну и Тэсс новыми неприятностями. Поиски приводят Тесс и Финна в старую церковь на острове, где был пришвартован корабль с сокровищами. В церковных архивах они находят упоминание могилы с названием корабля «Аурэлия», а заодно восстанавливают разрушенные отношения. Раскопав могилу, они находят судовой журнал с исчерпывающим описанием, где спрятаны сокровища — в затопленной пещере на этом острове. Чтобы добраться до испанских богатств, осталось преодолеть последнее препятствие — Биг Банни с парой головорезов, внезапно возникших перед главными героями.
Благодаря проворности и отваге четы Финнеганов, помощи семейства Ханикатт и переметнувшегося на сторону добра Мо Фитча, сокровища испанской короны попадают в хорошие руки.
В ролях
- Мэттью Макконахи — Бен 'Финн' Финнеган
- Кейт Хадсон — Тесс Финнеган
- Дональд Сазерленд — Найджел Ханикатт
- Алексис Дзена — Джемма Ханикатт
- Юэн Бремнер — Альфонз
- Рэй Уинстон — Мо Фитч
- Кевин Харт — Биг Банни
- Малькольм-Джамал Уорнер — Корделл
Номинации
- Золотая малина — Кейт Хадсон за худшую женскую роль
- Teen Choice Awards — Choice Movie: Chick Flick
- Golden Trailer Awards — Лучший романтический постер
- Taurus World Stunt Awards — Hardest Hit
Номинация каскадера Кайла Гардинера за падение в эпизоде, когда Бен Финнеган ловит улетевшую шляпу Джеммы Ханикатт.
Интересные факты
Мэттью Макконехи и Кейт Хадсон уже играли вместе в романтической комедии "Как отделаться от парня за 10 дней".
Сборы
Бюджет фильма составил 70 млн. $. В прокате с 8 февраля 2008 года по 29 мая 2008, наибольшее число показов в 3,125 кинотеатрах единовременно. За время проката собрал в мире 111,231,041 $, из них 70,231,041 $ в США и 41,000,000 $ в остальном мире. В странах СНГ фильм показывался с 3 апреля по 1 июня 2008 года и собрал 4,016,528 $[1].
Напишите отзыв о статье "Золото дураков (фильм)"
Примечания
- ↑ [www.boxofficemojo.com/movies/?id=foolsgold.htm Золото дураков] на Box Office Mojo
Ссылки
- [foolsgoldmovie.warnerbros.com/ Официальный сайт]
- [www.khudson.ru/fools_gold.html Золото дураков на сайте Кейт Хадсон]
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Золото дураков (фильм)
Событие это – оставление Москвы и сожжение ее – было так же неизбежно, как и отступление войск без боя за Москву после Бородинского сражения.Каждый русский человек, не на основании умозаключений, а на основании того чувства, которое лежит в нас и лежало в наших отцах, мог бы предсказать то, что совершилось.
Начиная от Смоленска, во всех городах и деревнях русской земли, без участия графа Растопчина и его афиш, происходило то же самое, что произошло в Москве. Народ с беспечностью ждал неприятеля, не бунтовал, не волновался, никого не раздирал на куски, а спокойно ждал своей судьбы, чувствуя в себе силы в самую трудную минуту найти то, что должно было сделать. И как только неприятель подходил, богатейшие элементы населения уходили, оставляя свое имущество; беднейшие оставались и зажигали и истребляли то, что осталось.
Сознание того, что это так будет, и всегда так будет, лежало и лежит в душе русского человека. И сознание это и, более того, предчувствие того, что Москва будет взята, лежало в русском московском обществе 12 го года. Те, которые стали выезжать из Москвы еще в июле и начале августа, показали, что они ждали этого. Те, которые выезжали с тем, что они могли захватить, оставляя дома и половину имущества, действовали так вследствие того скрытого (latent) патриотизма, который выражается не фразами, не убийством детей для спасения отечества и т. п. неестественными действиями, а который выражается незаметно, просто, органически и потому производит всегда самые сильные результаты.
«Стыдно бежать от опасности; только трусы бегут из Москвы», – говорили им. Растопчин в своих афишках внушал им, что уезжать из Москвы было позорно. Им совестно было получать наименование трусов, совестно было ехать, но они все таки ехали, зная, что так надо было. Зачем они ехали? Нельзя предположить, чтобы Растопчин напугал их ужасами, которые производил Наполеон в покоренных землях. Уезжали, и первые уехали богатые, образованные люди, знавшие очень хорошо, что Вена и Берлин остались целы и что там, во время занятия их Наполеоном, жители весело проводили время с обворожительными французами, которых так любили тогда русские мужчины и в особенности дамы.
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.
