Зонне, Йерген Валентин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)
Зонне, Йерген Валентин

Портрет Вильгельма Марстранд (1853)
Дата рождения:

24 июня 1801(1801-06-24)

Место рождения:

Биркерёд

Дата смерти:

24 сентября 1890(1890-09-24) (89 лет)

Место смерти:

Копенгаген

Работы на Викискладе

Йерген Валентин Зонне (дат. Jørgen Valentin Sonne; 24 июня 1801, Биркерёд, — 24 сентября 1890, Копенгаген) — датский живописец.

Учился у Х. Д. Гебауэра, в Копенгагене, посещал классы Академии художеств и писал охотничьи сцены и картины баталий (например, «Кавалерийская атака под Зегестедтом» и «Битва с французами в Тироле»). После этого, с 1828, занимался в Мюнхене, в мастерской П. Гесса, и провёл несколько лет (18301841) в Риме, где написал много сцен из итальянского народного быта, в том числе, «Осеннюю обедню в римской Кампаньи» и «Римских поселян, отправляющихся на рынок» (в Копенгагенском королевском музее).

В 1843 Зонне избран в члены Копенгагенской Академии. Война 1848, в которой он участвовал, побудила его вернуться к баталической живописи и изобразить различные эпизоды этой войны (например, сражения при Дюппеле, Фредериции и Идштедте и др.). По прошествии нескольких лет, он снова обратился к воспроизведению мирных жанровых сюжетов и уже под старость предпринял вторичную поездку в Италию, давшую ему материал для новых картин из местного быта.

Кроме того, он черпал идеи для своих произведений из сочинений датских поэтов. Ему принадлежат также фрески на внешних стенах музея Торвальдсена, в Копенгагене, изображающие прибытие знаменитого ваятеля на Копенгагенский рейд, в 1838, и перенесение скульптур Торвальдсена в музей его имени. Вообще, Зонне был один из даровитейших живописцев Дании и первый в ряду её немногочисленных баталистов.

Напишите отзыв о статье "Зонне, Йерген Валентин"



Литература

Ссылки


Отрывок, характеризующий Зонне, Йерген Валентин

Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.


Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»