Зоологическое общество Лондона
Поделись знанием:
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Зоологи́ческое о́бщество Ло́ндона (англ. The Zoological Society of London, ZSL) — научное общество зоологов Великобритании, исследующих животных и популяризующих сведения о них.
Содержание
История
Общество было основано в Лондоне в апреле 1826 года видным британским государственным деятелем сэром Стэмфордом Раффлзом («отцом Сингапура»), Генри Петти-Фицморисом, Джорджем Иденом, сэром Гемфри Дэви, премьер-министром Великобритании Робертом Пилем, Джозефом Сэбином, Николасом Вигорсом и другими известными натуралистами своего времени[1][2][3].
Первоначальная цель общества состояла в создании научной коллекции животных, а также зоосада с музеем и библиотекой. В апреле 1828 года были открыты лондонские Зоологические сады (англ. Zoological Gardens). В 1831 году король Великобритании Вильгельм IV передал в распоряжение общества королевский зверинец. С 1847 года туда начали допускать публику, чтобы помочь финансированию, и лондонцы вскоре окрестили Зоологические сады коротким словом «Zoo». Собрание животных Лондонского зоопарка (англ. London Zoo) вскоре стало одним из крупнейших в мире.
Организации общества
Издания общества
- Proceedings of the Zoological Society of London, 1833 (ныне — Journal of Zoology).
- Zoological Record (ZR) в 1864—1980, затем было передано в BIOSIS
Награды
Некоторые из наград, присуждаемых обществом[4]:
- Marsh Award for Conservation Biology
- Frink Medal
- Stamford Raffles Award
- Silver Medal
- Zoological Record Award
Почётные члены общества
- 1998 — Дэвид Аттенборо
- 1997 — энтомолог Мириам Луиза Ротшильд
- 1992 — мирмеколог Эдвард Уилсон
- 1984 — профессор Эрнст Майр
Президенты общества
Президент возглавляет Совет общества, состоящий из 15 членов. Кроме того, сроком на 5 лет избираются секретарь и казначей общества[5].
- Сэр Стэмфорд Раффлз (1826)
- The Marquess of Lansdowne (1827—1831)
- The Earl of Derby (1831—1851)
- Альберт, герцог Саксен-Кобург-Готский (1851—1862)
- Сэр George Clerk, Bt (1862—1868)
- The Marquess of Tweeddale (1868—1878)
- Сэр William H. Flower (1879—1899)
- The Duke of Bedford (1899—1936)
- The Earl of Onslow (1936—1942)
- Henry Gascoyne Maurice (1942—1948)
- The Duke of Devonshire (1948—1950)
- The Viscount Alanbrooke (1950—1954)
- Сэр Landsborough Thomson (1954—1960)
- Филипп, герцог Эдинбургский (1960—1977)
- Лорд Цукерман (1977—1984)
- Сэр William MacGregor Henderson (1984—1989)
- Avrion Mitchison (1989—1992)
- Фельдмаршал, Сэр Джон Чаппл (1992—1994)
- Сэр Martin Holdgate (1994—2004)
- Профессор, Сэр Patrick Bateson (с 2004)
См. также
Напишите отзыв о статье "Зоологическое общество Лондона"
Примечания
- ↑ The Times, May 02 1826, page 1, № 12956, column C
- ↑ The Times, Zoological Society, May 02 1826, page 3, issue 12956, column C
- ↑ Scherren, Henry. [www.archive.org/details/zoologicalsociet00scheuoft The Zoological Society of London]. — Cassell & Co., 1905.
- ↑ [www.zsl.org/science/scientific-awards/ ZSL scientific awards]
- ↑ [www.zsl.org/info/media/press-releases/1555,1555,PR.html New president for ZSL promises public a gateway into conservation] (англ.)
Ссылки
| В Википедии есть портал «Великобритания» |
- [www.zsl.org/ Официальный сайт ZSL] (англ.)
- [www.ioz.ac.uk/ Официальный сайт Institute of Zoology] (англ.)
- [www.21stcenturytiger.org/ 21st Century Tiger] (англ.)
Отрывок, характеризующий Зоологическое общество Лондона
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
