Зосимова Пустынь (платформа)
Платформа Зоси́мова Пустынь Киевское направление | |
| Московская железная дорога | |
 | |
| Дата открытия: |
1899 ?[1] |
|---|---|
| Количество платформ: |
2 |
| Количество путей: |
2 |
| Тип платформ: |
боковые |
| Форма платформ: |
прямая |
| Выход к: |
д. Бекасово, д. Пожитково, д. Александровка, СНТ «Полянка-ДСК1», комплексу отдыха «Бекасово» |
| Расположение: | |
| Пересадка на: |
А 21 |
| Расстояние до Москвы: |
64 км |
| Тарифная зона: |
7 |
| Код станции: |
180044 |
| Код в «Экспресс-3»: |
2001142 |
Зоси́мова Пустынь — железнодорожная платформа в Московской области на 64-м километре Киевского направления МЖД. Через Зосимову Пустынь проходит два пути, есть две боковые платформы. Предыдущая станция — Бекасово-1, следующая станция — Нара. Время движения от Москвы — около 1 часа 13 минут. Название платформа получила благодаря монастырю Троице-Одигитриевой Зосимовой пустыни, расположенному, однако, на значительном удалении от платформы возле станции Бекасово-Центральное Большого кольца МЖД. Название дано Ф. В. Шлиппе, который около 1903 года построил здесь полустанок, получив на это у Правления железной дороги при содействии министра путей сообщений князя М. И. Хилкова разрешение.
Рядом с платформой, со стороны Москвы, находится железнодорожный переезд, оснащённый автоматическим шлагбаумом и барьерами-автоматами.
|
|
Напишите отзыв о статье "Зосимова Пустынь (платформа)"
Ссылки
- [rasp.yandex.ru/station/9601730?type=suburban&direction=all&span=schedule Расписание поездов, следующих через платформу на Яндекс. Расписаниях]
Примечания
- ↑ Справочник: Железнодорожные станции СССР. — М., Транспорт, 1981. указывает 1899 год. Ф. В. Шлиппе в [feb-web.ru/feb/rosarc/rah/rah-025-.htm Автобиографических записях] — после 1903 года.
|
||||||||
Отрывок, характеризующий Зосимова Пустынь (платформа)
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
