Зрновци
Село
Показать/скрыть карты
|
З́рновци (макед. Зрновци) — село в Республики Македония, административный центр общины Зрновци в Восточном регионе страны, в историко-географической области Кочанско-Поле.
Село расположено на реке Зрновска на левобережье долины реки Брегалницы, в 134 км от столицы страны — города Скопье. К югу от села расположен горный массив Плачковица. Ближайшая железнодорожная станция находится в 7 км севернее — в городе Кочани. Ближайшие пограничные пункты: на границе с Болгарией — Делчево, в 60 км; на границе с Грецией — Богородица, в 184 км.
История
В XIX веке село было населённым пунктом в Османской империи. Гёрче Петров, в конце XIX века описывал Зрновци, как село с хорошо развитым земледелием, здесь выращивали рис, табак, дыни, хлопок, орехи, каштаны, фасоль и другие культуры и определял число жилищ около двухсот, из которых одна половина болгарские, а другая половина — турецкие[1]. В 1900 году здесь проживало 1880 жителей, из них 1000 — турки, 700 — болгары (македонцы) — христиане и 180 — цыгане[2]. В 1905 году 720 жителей села были прихожанами церкви Болгарской екзархии, в селе была болгарская школа[3].
Население
По результатам переписи 2002 года[4] население села — 2221 житель, из них:
Общественно значимые объекты
В селе есть основная школа имени «Тодора Арсова», Дом культуры и кинозал, футбольный стадион с трибуной, небольшой рынок, амбулатория и отделение почтовой связи.
Напишите отзыв о статье "Зрновци"
Примечания
- ↑ Материали по изучаванието на Македония, София 1896, с. 631
- ↑ [www.promacedonia.org/vk/vk_2_32.htm Васил Кънчов. «Македония. Етнография и статистика». София, 1900, стр.226.] (болг.)
- ↑ D.M.Brancoff. «La Macédoine et sa Population Chrétienne». Paris, 1905, р.132-133.
- ↑ [www.stat.gov.mk/pdf/kniga_13.pdf Результаты переписи населения 2002 года] (макед.), (англ.), (PDF)
|
Это заготовка статьи по географии Республики Македонии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Зрновци
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
