Зыбин, Сергей Александрович

Сергей Александрович Зыбин
Дата рождения	9 (21) октября 1862(1862-10-21)
Место рождения	Москва
Дата смерти	30 июня 1942(1942-06-30) (79 лет)
Место смерти	Казань
Принадлежность	Российская империя Российская империя СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1882—1918
Звание
Командовал	Самарский трубочный завод
Награды и премии
Связи	дед князя Георгия Сергеевича Хованского по материнской линии, прадед известного математика А. Г. Хованского

Серге́й Алекса́ндрович Зы́бин (9 (21) октября 1862 года — 30 июня 1942) — начальник Самарского трубочного завода. Организатор оборонного производства на ведущих оружейных заводах Российской Империи — Императорском Тульском оружейном заводе и Ижевском оружейном и сталеделательном заводе. Историк, автор фундаментального исторического труда — «История Тульского Императора Петра Великого оружейного завода». Генерал-майор (Российская Империя).

Биография

Сергей Зыбин родился в многодетной семье мелкопоместного дворянина, отставного поручика Александра Николаевича Зыбина. После смерти отца в 1870 году поступил во 2-й Московский кадетский корпус, который окончил в 1882 году. В том же году поступил в Михайловское артиллерийское училище. В 1885 году после выпуска из училища был направлен в 28-ю артиллерийскую бригаду для дальнейшего прохождения службы. Занимал административную должность в 6-й артиллерийской бригаде. В 1888 году С. А. Зыбин успешно сдал экзамены в Михайловскую артиллерийскую академию. Окончив полный курс академии по первому разряду, в чине штабс-капитана был направлен на Сестрорецкий оружейный завод на должность помощника начальника мастерской в 1891 году. В 1893 году был переведён на знаменитый Императорский Тульский оружейный завод (ИТОЗ) на должность начальника замочной мастерской. На этом оборонном предприятии Зыбин работал в течение последующих 20 лет.

Деятельность ИТОЗ в 1891—1893 гг. в первую очередь была направлена на серийное производство винтовки Мосина для скорейшего перевооружения ею русской армии. В эти годы на заводе работал ряд выдающихся оружейников, каждый из которых внёс огромный вклад в дело создания новых образцов оружия: Сергей Иванович Мосин, Павел Петрович Третьяков, Николай Григорьевич Дмитриев-Байцуров и другие. В тесном общении с ними С. А. Зыбин приобрёл значительный опыт и знания, получил большие навыки в методах организации современного производства и стиле руководства им. В конце 1901 года его назначили начальником «починочной и по изготовлению охотничьих ружей мастерской» ИТОЗ. При этом встал вопрос об организации на ИТОЗе машинного способа выделки охотничьего оружия, поскольку в основном все работы по изготовлению подарочного оружия с художественной отделкой, парадного и наградного оружия, охотничьих ружей выполнялись вручную. С. А. Зыбин был отправлен в командировку за рубеж для ознакомления с постановкой оружейного дела в Бельгии, Англии, Австро-Венгрии, Франции и Германии. По возвращении в Тулу он представил подробный отчет с детальным анализом состояния оружейного дела в названных странах, внёс свои предложения по организации отечественного машинного производства охотничьего оружия. Вскоре такое производство на ИТОЗе было налажено. В этот период Зыбин проявил себя ещё и как писатель. О поездке в Бельгию им был написан сравнительный очерк «Льеж и Тула».

В 1910 году С. И. Зыбин был назначен штаб-офицером по технической части, а ещё через два года исполняющим должность «старшего техника для заведывания производствами».

Следует отметить также общественную деятельность С. А. Зыбина. Он добился открытия на оружейном заводе начальной и ремесленной школ для детей мастеровых и рабочих. Организовал вечернюю школу и библиотеку для рабочих. Организовал пошивочную мастерскую, где находили работу вдовы оружейников и девочки-сироты оружейного сословия. Открыл богадельню для престарелых работников завода. Создал театральный коллектив, в котором актёрами были простые работники завода.

С. А. Зыбин занимал ряд общественных должностей в городе Туле: действительный член губернского статистического комитета, член городского комитета Попечительства о народной трезвости, член правления отделения Попечительства о домах трудолюбия, член совета отделения Императорского Русского технического общества, член комитета Общества для содействия и развития кустарной промышленности в Тульской губернии.

К 200-летию Тульского оружейного завода гвардии полковник С. А. Зыбин написал монографию «История Тульского Императора Петра Великого оружейного завода». Это сочинение кардинально развивало и дополняло существовавшее ранее сочинение И. Х. Гамеля, также посвящённое истории ТОЗа — «Описание Тульского оружейного завода в историческом и техническом отношении».

В 1913 году С. А. Зыбин был назначен помощником начальника Ижевского оружейного и сталеделательного завода. На следующий год он уже стал председателем строительного комитета Пензенского трубочного завода, а с августа 1915-го по 1918-й гг. был начальником Самарского трубочного завода. С. А. Зыбин принял Октябрьскую революцию 1917 года, вступил в ВКП(б) и продолжал работать как военспец на Самарском трубочном заводе, а затем после освобождения от этой должности — в ВСНХ в Москве. В 1918 году возглавил примирительную комиссию на Тульском оружейном заводе. Эта комиссия решала трудовой спор между бывшим начальником ТОЗ генерал-майором П. П. Третьяковым и вновь созданным Правлением первого оружейного завода. После смерти жены в начале 1924 года С. А. Зыбин покинул столицу и переехал в Самару к дочери. Там он некоторое время работал учителем математики в школе, а затем был назначен исполняющим обязанности профессора высшей математики и теоретической механики в Самарском сельскохозяйственном институте.

В 1930 г. Зыбин был арестован, обвинён по статье 58-11 УК РСФСР и Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ приговорён к трём годам ссылки в Сольвычегодске и Архангельске. Реабилитирован лишь 30 сентября 1957 г. Куйбышевским облсудом. После ссылки проживал в Казани.

У четы Зыбиных было пятеро детей: три сына и две дочери. Сергей Александрович Зыбин скончался 30 июня 1942 года. Похоронен на Арском кладбище в Казани.

Награды

• Досрочное присвоение чина капитана, 1895 г.
• Высочайшее благоволение, 1898 г.
• Орден Святого Станислава 3-й ст., 1898 г.
• Орден Святого Станислава 2-й ст., 1906 г.
• Орден Святой Анны 2-й ст., 1910 г.
• Орден Святого Равноапостольного Князя Владимира 3-й ст., 1913 г.
• Медаль «В память царствования императора Александра III»
• Нагрудный знак «В память 200-летнего юбилея основания Императорского Тульского оружейного завода императором Петром I Великим»
• Знак в память 50-летнего юбилея нахождения Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Николаевича в должности Генерал-Фельдцейхмейстера

Производство в чинах

• В службу вступил нижним чином 31 августа 1882 г.
• Подпоручик армейский с 7 августа 1885 г. со старшинством от 12 августа 1883 г.
• Поручик, 1887 г.
• Штабс-капитан, 1891 г.
• Капитан, 1895 г.
• Штабс-капитан гвардейской лёгкой артиллерии, 1896 г.
• Капитан гвардейской лёгкой артиллерии, 1898 г.
• Полковник гвардейской лёгкой артиллерии, 1902 г.
• Генерал-майор, 1913 г.

Труды

• История Тульского Императора Петра Великого оружейного завода
• Краткая история Тульского Императора Петра Великого оружейного завода
• Льеж и Тула. Сравнительный очерк
• Пьеса «Царь-работник»

Примечания

Источники

Литература

• Г. М. Чуднов. История Тульского края. Учебное издание. — Тула: Издательский дом «Пересвет», 2000. — 319 с с. — ISBN 5-86714-030-X.
• Г. М. Чуднов, О. Н. Савенко. Сокровища Тульского музея оружия. — Тула: Приокское книжное издательство, 1979. — 190 с.
• Списки генералам по старшинству. — Военная типография, Санкт-Петербург, 1914—1916 гг.
• Списки полковникам по старшинству. — Военная типография, Санкт-Петербург, 1905—1913 гг.
• Список по старшинству в чинах генералам, штаб и обер-офицерам Главного артиллерийского управления и подведомственных ему учреждений и заведений. Составлен по 1 апреля 1915 года. —Типография военно-окружного артиллерийского управления. Петроград. 1916 г.
• Список генералам, штаб и обер-офицерам и классным чиновникам Тульского Императора Петра Великого оружейного завода. Государственный архив Тульской области. Фонд № 187 «Тульский оружейный завод. 1712—1917», опись № 1, дело № 9547
• Памятные книжки Тульской губернии. — Типография Губернского правления, Тула, 1893—1913 гг.

Ссылки

• [shotguncollector.com/category/бельгия/ Льеж]
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=3685 С. А. Зыбин в картотеке проекта «Русская армия в Великой войне»]
• [myslo.ru/club/blog/oruzheynaya-sloboda/CLur87bdTkeQ78x7f2gNhg Оружейник Сергей Зыбин]
• [pskovgrad.ru/war/pervaya-mirovaya-vojna/26343-zybin-sergey-aleksandrovich.html Зыбин Сергей Александрович]
• [tnews.tula.net/articles/society/zavodskaya_i_unikalnaya/ Заводская библиотека акционерной компании «Туламашзавод»]
• [www.btula.ru/fullbrend_267.html Первый в России вытрезвитель]
• [leninskiy.bezformata.ru/listnews/konvert-v-chest-a-s-zibina/7557434/ Маркированный почтовый конверт, посвященный организатору оружейного производства в Туле Сергею Александровичу Зыбину, выпущенный в серии «300-летие Тульского оружейного завода» и приуроченный к 150-летию со дня рождения С. А. Зыбина.]
• [www.youtube.com/watch?v=5wooAqZ7J3A СТЗ. Видео]
• [tulalmanac.blogspot.ru/2014/03/200.html О создании нагрудного знака «В память 200-летнего юбилея основания Императорского Тульского оружейного завода императором Петром Великим»]
• [samarskieizvestia.ru/page-16763.html Князья Хованские и Самара. Семейные заветы]

Отрывок, характеризующий Зыбин, Сергей Александрович

– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.