Зюванов, Владимир Павлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Владимир Павлович Зюванов
Дата рождения

1898(1898)

Место рождения

посёлок Маштага, Баку

Дата смерти

7 октября 1959(1959-10-07)

Место смерти

Киев, СССР

Принадлежность

СССР СССР

Годы службы

19221959

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Командовал

77-я азербайджанская горно-стрелковая дивизия,
223-я стрелковая дивизия,
203-я стрелковая дивизия

Сражения/войны

Гражданская война в России
Великая Отечественная война

Награды и премии

Владимир Павлович Зюванов (с рождения: Эйбат Атамоглан оглу Эйбатов) (18981959) — советский военачальник, генерал-майор. Азербайджанец по национальности.





Биография

Родился в 1898 году в посёлке Маштага, рядом с Баку в многодетной семье. В 1912 году окончил русско-татарскую школу, а в 1916 году — Бакинское Алексеевское среднее механико-строительное техническое училище. После окончания школы, работает зазывалой к фаэтонщику, укладчиком на заводе колесной мази Рабиновича, помощником ковальщика-кузнеца в мастерской. Во время армяно-азербайджанской резни в 1918 году потерял отца. С мая 1918 года по октябрь 1920 года работает слесарем в Амираджан-Баладжарском нефтепромышленном товариществе «Абнето».

В 1920 году Эйбат был взят у матери на воспитание и усыновлён русским офицером по фамилии Зюванов. В 1920 году он поступает в Азербайджанскую сводную военную школу, в ее составе участвовал в боях с дашнаками в Карабахе. В январе 1922 года он экстерном сдает экзамены с отличием, завершает учебу и назначается командиром взвода кавалерийского дивизиона. Позже назначен на должность командира взвода в Азербайджанской бригадной школе. В январе 1923 года назначен командиром роты в 1-м стрелковом полку имени 26-ти Бакинских комиссаров (по-другому называемый «Железный полк»). В октябре 1928 года он получает направление в Москву, на действующие при Военной академии имени Фрунзе курсы тактико-стрелкового усовершенствования «Выстрел» имени Коминтерна. После окончания учёбы в 1929 году, назначается начальником штаба 1-го стрелкового полка. Член ВКП(б) с 1931 года. В середине 30-х годов служит начальником оперативного отдела 77-й азербайджанской горно-стрелковой дивизии. В 1937 году назначен командиром 77-й азербайджанской горно-стрелковой дивизии. С 1938 года — командир воинской части в Курске, затем в августе 1939 года - руководитель группы военного контроля Орловского военного округа. Вскоре назначен командиром 641-го стрелкового полка 55-й стрелковой дивизии в городе Грозном.

Великая Отечественная война

С началом Великой Отечественной войны назначен заместителем командира 347-й стрелковой дивизии. 27 февраля 1942 года назначен командовать 223-й стрелковой дивизией. 10 ноября 1942 года В. П. Зюванову было присвоено воинское звание генерал-майора[1]. 30 мая 1943 года назначен заместителем командира 416-й стрелковой дивизии. С 19 по 28 мая 1944 года — временно командовал 203-й стрелковой дивизией. 24 августа 1944 года назначен комендантом Кишинёва. 20 апреля 1945 года назначен командиром 1373-го стрелкового полка 416-й стрелковой дивизии, заменив убитого командира полка подполковника З. Сеидбаталова. Особо отличился в ходе Берлинской наступательной операции. Подразделения 1373-го стрелкового полка штурмовали и захватили дворец кайзера Вильгельма, здание бывшего советского посольства, водрузили победное Красное знамя над Бранденбургскими воротами. Вскоре после этого, у Бранденбургских ворот был проведён митинг. Из воспоминаний члена Военного Совета 5-й ударной армии генерал-лейтенанта Ф. Е. Бокова:

Первым выступил генерал В. П. Зюванов. Он с большим подъёмом говорил о подвигах наших воинов при штурме Берлина и о великом значении победы: — Последний выстрел в историческом сражении за Берлин, — сказал генерал, — прозвучал здесь, у Бранденбургских ворот, и этот выстрел сделали сыны азербайджанского народа. Память о героях штурма столицы фашистской Германии будет жить в веках. Мы с вами — счастливые люди, участники битвы и живые свидетели того, как победоносно завершилась война…[2]

За проведённые на фронтах Великой Отечественной войны 3 года, 7 месяцев, и 17 дней В. П. Зюванов был трижды ранен и контужен.

После выхода в отставку, находился на руководящей партийной работе, избирался депутатом Верховного Совета Азербайджанской ССР. 7 октября 1959 года скончался в Киеве. Похоронен в Баку, в Аллее почётного захоронения.

Память

  • Одна из улиц его родного посёлка Маштаги — названа в честь генерала.

Напишите отзыв о статье "Зюванов, Владимир Павлович"

Примечания

  1. [rkka.ru/ihandbook.htm Список присвоения высших офицерских званий (генералы и адмиралы) 1940—1945 гг., № 2432]
  2. Боков Ф. Е. [militera.lib.ru/memo/russian/bokov_fe/07.html Весна победы]. — «Мысль», 1985. — С. 309.

Ссылки

  • [www.russedina.ru/articul.php?aid=11376&pid=19 "Фамилия моя русская, но плоть от плоти я азербайджанец"]
  • [www.iremember.ru/pekhotintsi/vul-iosif-isaakovich/stranitsa-4.html Вул Иосиф Исаакович. Воспоминания.]

Отрывок, характеризующий Зюванов, Владимир Павлович

– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.