Зюльзя
Село
Зюльзя
|
Зюльзя — село Нерчинского района Забайкальского края.
Содержание
История
Село Зюльзя, основанное, согласно документам, в конце XVIII века, расположено на левом берегу реки Нерчи, при впадении в неё реки Зюльзя, в 80 километрах от г. Нерчинска. Ранее поселение упоминалось в официальных документах как Зулза, по-эвенкийски — «левый приток». В разговоре с коренными жителями села, они называют его с ударением на «У», твердым «Л». Изначально на месте нынешнего села Прокопием Мальцевым была построена заимка. Впоследствии здесь стали селиться эвенки булугерского и дулугерского родов, принявшие при крещении православную веру и русские поселенцы, прибывающие «из России» — лица отбывшие каторгу и вышедшие на поселение.
Основным занятием жителей было скотоводство и хлебопашество. Так же, вплоть до 1925 года, занимались они и пушным промыслом, отдаляясь от дома на 600—700 километров. Часть населения уходила на охоту по реке Олёкме в Якутию. Село Зюльзя являлось основным местом сбыта пушнины купцам всей верхней Нерчи. На первом месте среди пушнины была белка (за три года добывалось до 250 тыс. штук), меньше всего выдра (за тот же срок — 13 штук). Наряду с охотой население также занималось рыболовством, вылавливая рыбы до 1000—1500 пудов в год.
При основании в Зюльзе была всего одна улица — Набережная, в 15 домов, так как первые жители селились у реки. Остальное пространство занимал пустырь — обнесённое изгородью пастбище для скота. Далее жители настроили много небольших избушек — так появились новые улицы. Большинство проживающих носило фамилию Комогорцевых.
Около 1760 года указом царя часть крестьянского населения Зюльзи была причислена к сереброплавильным заводам, а в 1851 году перечислена в казачье сословие. Новых казаков царское правительство стремилось отделить от инородцев. В итоге село было разделено на две половины — казачью и инородческую. Казаков переселили на Красный яр, за реку Зюльзю, а инородцев — на её левую сторону. В 1902 году в селе была создана Зюльзинская инородческая волость, просуществовавшая до начала Советской власти. До революции в селе насчитывалось свыше 300 дворов и 2000 человек населения; имелось 4 водяные и 2 небольшие паровые мельницы, 5 кузниц, до 20 конных жаток и 25 сенокосилок.
В 1789 году в Зюльзе была построена каменная церковь во имя Святого предтечи крестителя Иоанна. Первым её настоятелем был сын священника Фёдор Петров, поскольку в семинарии он не учился, то в 1796 году был определён дьячком.
Церковь находится в северно-западной части поселения на подъёме рельефа в 250-ти метрах от реки Зюльзя. Находясь на высоком месте, позволяющем видеть здание отовсюду, она доминирует над всеми остальными сооружениями. До середины 60-х годов 20-го века застройка села огибала церковь, повторяя историческое направление улиц. Тем самым за культовым объектом сохранялась роль визуального акцента. Проезжая по главной улице, мы и сейчас можем наблюдать храм с разных сторон, но радиус обзора существенно уменьшился из-за подступивших вплотную зданий технического и жилого назначения. Утраты куполов и колокольни еще больше снивелировали градостроительные качества объекта. Здание имеет арочные в рассветах оконные и дверные проемы. Гладкая фризовая полоса и ступенчатый карниз небольшого выноса опоясывают храм по всему периметру. Объем основного помещения храма выполнен в два света. Зюльзинская Иоанно-Предтеченская церковь имеет многие схожие черты с церковью в селе Знаменка (с. Торга). Во времена советской власти церковь использовалась как подсобное помещение колхозных МТМ.
Первая школа в Зюльзе открылась только в 1905 году. Сначала была построена школа № 1, в которой было всего два класса. В её строительстве принимали участие городские плотники, всего 12 человек, поэтому школу назвали Городским училищем. Школу № 2 построили значительно позднее — лишь в 1914 году. Она называлась Министерской, так как была построена на государственные средства. Ученики в школах писали на грифельных досках, бумагу использовали экономно, поскольку достать её было очень трудно. До строительства школ обучение проходило на дому и было платным, а такую возможность имел не каждый, поэтому на селе царила сплошная безграмотность. Первым учителем, практиковавшим обучение на дому был В. А. Писарев.
Естественно, революционную работу в Зюльзе первыми начали проводить учителя: П. И. Комогорцев и И. А. Авединский — впоследствии оба они были высланы полицией из села. После их высылки работу вели: А. М. Подойницын, Максим Самодуров, С. Н. Широких, ?.М. Мальцев, В. С. Макаров, И. Н. Комогорцев, Ф. С. Орлов, Н. Я. Мальцев, казак Е. П. Эпов. Впоследствии Е. П. Эпов был выслан из села и лишен казачьего звания.
Зажиточные зюльзинцы оказывали крайне ожесточённое сопротивление наступавшей Советской власти. При проведении мобилизации в Красную Гвардию они вели агитацию за невыполнение приказа Уездного совета. Но, несмотря ни на что, 2-го июля 1920-го года Советская власть в Зюльзе была установлена. Первым председателем сельсовета избрали Акима Евграфовича Комогорцева. В селе организовали и комсомольские ячейки.
Первая коммуна в селе образовалась в апреле 1922 года под названием «Земледелец». Организаторами её стали бывшие партизаны. Сначала в состав коммуны вошло 7 семей, а после ещё две из числа вернувшихся из армии красноармейцев. Просуществовала первая коммуна всего 4 года. В 1926 году в Зюльзе насчитывалось уже несколько коммун: «Ворошиловская», им. Разумова, «Красная Звезда», «Социализм». В период коллективизации коммуны объединились в два колхоза — имени Ленина и имени Карла Маркса. В 1953 году они слились в единый коллектив под общим названием «Колхоз имени Ленина», первым председателем которого был избран Писарев. Летом 1924 года в Зюльзе возникла пионерская организация. Изначально в неё записалось лишь 17 человек из бедняков, поскольку некоторые родители не позволяли детям вступать в пионеры.
В период коллективизации из села Зюльзя в 1930-31 годах было выселено 13 зажиточных, домовитых семей в составе 63-х человек. В 1957-59-х годах в Зюльзе был построен Клуб на 300 мест, в нем находились: киноустановка, зрительный зал, библиотека, комната отдыха и несколько комнат для кружковой работы (сгорел в 2002 году). Кроме того, в Советское время в Зюльзе появились больница, ветпункт, почтовое отделение, радиоузел, 3 магазина и столовая. В 1930-х годах в бывшем доме Эпова Филимона Евграфовича разместили родильный дом. В годы Великой Отечественной войны на фронт было призвано 70 % мужского населения села.
Район Зюльзи и Зюльзикана богат минеральными источниками. Источник Шевкочен, находящийся на реке Зюльзя, в 15 верст от селения того же имени, ранее слыл как глазной источник Колтомойкон. Защищен от холодных ветров лесистым хребтом. По анализу воды относится к щелочно-железным, он известен с 1836 года. Источник описан А. Мординовым в 1841 году, П. Семеновым в 1863 году, А. М. Ломоносовым в 1868 году, Н. Кашиным в 1868 году, И. Багашеевым в 1901 году. Впервые анализ воды произведен Львовым в Иркутске в 1858 году. Ниже Колтомайкона имеются Шивинские источники. Первый — километрах в трех, второй — в 200 метрах от реки Нерчи. Описаны Стуковым в 1902 году.
Население
Численность населения | ||
---|---|---|
1989[2] | 2002[2] | 2010[1] |
1780 | ↗1801 | ↘1600 |
Разное
В 1889 году поселок Зюльзинский Торгинской станицы 3-го военного отдела Забайкальского казачьего войска.
В 1914 году Иркутской географической обсерваторией в Зюльзе была организована метеостанция. Священник Зюльзинской Иоанно-Предтеченской церкви Иннокентий Иванов 2-й в 1918 году перемещен на ту же должность к Цасучеевской Иоанно-Предтеченской церкви, а священник Шивиинской Христорождественской церкви Иннокентий Громов к Зюльзинской Иоанно-Предтеченской церкви. Сотрудник Забайкальской Духовной миссии, священник Зюльзинской Предтеченской церкви Никандр Титов.
Село Зюльзя является центром Зюльзинского сельсовета. В состав сельсовета также входит село Зюльзикан, расположенное в 18 км выше по речке Зюльзя. Оно основано в 1770—1775 гг. Поселенными здесь 18-ю крестьянскими семьями и осевшими эвенками. Ранее село называлось Зулзакан: «зулза» — «левый приток», «канн» — «маленький».
В 1927 году житель села Бутин Ксенофонт на сельскохозяйственной выставке в Нерчинске экспонировал интересный макет в миниатюре быта эвенков, их одежды, утвари, оружия, самоловов, и т. п. Есть предположения, что макет находится в Ленинградском музее народов севера.
В окрестностях села находится озеро Комогорцевское.
В селе работает коллективное предприятие «Колхоз путь Ленина».
Разное
Входит в Перечень населенных пунктов Забайкальского края, подверженных угрозе лесных пожаров[3]
Напишите отзыв о статье "Зюльзя"
Примечания
- ↑ 1 2 [chita.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/chita/resources/41e3cd8041a64ec7b54efd2d59c15b71/Численность+населения+Забайкальского+края.docx Всероссийская перепись населения 2010 года. Численность населения Забайкальского края по городским округам, муниципальным районам, городским и сельским поселениям, городским населённым пунктам, сельским населённым пунктам]. Проверено 11 сентября 2014. [www.webcitation.org/6SVjUlfV0 Архивировано из первоисточника 11 сентября 2014].
- ↑ 1 2 ez.chita.ru/encycl/concepts/?id=22 Энциклопедия Забайкалья. Электронный ресурс
- ↑ [publication.pravo.gov.ru/Document/View/7500201509090004?index=5&rangeSize=1 Постановление Правительства Забайкальского края от 08.09.2015 № 456 «Об утверждении Перечня населенных пунктов, подверженных угрозе лесных пожаров, на территории Забайкальского края»]
Ссылки
- [ez.chita.ru/encycl/concepts/?id=252 «Зюльзя»] в Энциклопедии Забайкалья.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Отрывок, характеризующий Зюльзя
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.
На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.
– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:
– Князь, я вас не звал к себе, идите, пожалуйста, идите! – Он вскочил и отворил ему дверь.
– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.
Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.