Зятык, Иван Степанович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Зятык, Иван»)
Перейти к: навигация, поиск
Иван Зятык
Іван Зятик

Иван Зятык
Рождение

28 декабря 1899(1899-12-28)
Санок, Подкарпатское воеводство

Смерть

17 мая 1952(1952-05-17) (52 года)
Тайшет, Иркутская область

Почитается

Католическая церковь

Беатифицирован

2001 год

В лике

блаженных

Подвижничество

мученическая смерть

Ива́н Степа́нович Зя́тык (укр. Іван Степанович Зятик[1]; 28 декабря 1899, Сянок, Польша — 17 мая 1952, Тайшет, Иркутская область, СССР) — блаженный Римско-Католической и Украинской грекокатолической церквей, священник, мученик.





Биография

Иван Зятык родился в семье бедных крестьян Степана и Марии Зятык. С 1911 по 1919 год обучался в сянокской гимназии. В 1919 году поступил в Духовную семинарию, которую закончил 30 июня 1923 года, после чего его рукоположили в священника. С 1925 по 1935 год исполнял обязанности префекта при Украинской Греко-католической семинарии в Пшемысле. Кроме этого он служил духовником женской гимназии в городе Пшемысль.

15 июля 1935 года вступил в новициат монашеского ордена редемптористов. В 1936 году его направили в монастырь Матери Божией Неустанной Помощи в Ивано-Франковске, в 1937 году его посылают во Львов в монастырь святого Климента, где ему поручили хозяйственные работы. В этом году он начинает преподавать догматическое богословие и Священное Писание в львовской семинарии. Во время немецкой оккупации в 1941—1944 годах исполнял обязанности настоятеля Тернопольского монастыря Успения Пресвятой Богородицы, с 1944—1946 гг. — настоятеля монастыря Матери Божией Неустанной Помощи в Збоисках.

После окончания Второй мировой войны на Украине началось преследование Украинской Греко-католической Церкви. Арестованный советской властью митрополит Украинской Греко-Католической Церкви Иосиф Слипый, чтобы не оставить Церковь без духовного и административного управления, назначил четверых временных викариев для руководства Церковью, среди которых был редемпторист из Бельгии Иосиф де Вохт. Весной 1946 года Иосиф де Вохт был депортирован в Бельгию, но перед своим отъездом он передал свои полномочия временного викария УКГЦ Ивану Зятыку. С этого времени советская власть стала всячески препятствовать Ивану Зятыку исполнять свои пастырские обязанности.

5 января 1950 года Иван Зятык был арестован. Ему выдвинули обвинение в сотрудничестве с антисоветским движением и в шпионаже в пользу Ватикана. С начала 1950 года по конец 1951 года Иван Зятык содержался в тюрьме. 21 ноября 1951 года Иван Зятык был осуждён за содействие участникам антисоветской националистической организации и антисоветскую агитацию (ст. 20-54-1 «а», 54-10 ч.2 УК УССР), ему присудили 10 лет лишения свободы.

17 мая 1952 году Иван Зятык погиб от истязаний в сибирском лагере. Был похоронен возле города Тайшет, Иркутская область.

Прославление

27 июня 2001 года Иван Зятык был причислен к лику блаженных римским папой Иоанном Павлом II.

Напишите отзыв о статье "Зятык, Иван Степанович"

Примечания

  1. О. Іван Зятик [Текст] / М. Бубній. - Львів : Євросвіт, 2003. - 44 с.

Ссылки

  • [www.catholic-kazakhstan.org/Credo/2007/141.htm#b25 Биография]
  • [sancti.redemptor.ru/ziatyk.htm Блаженный священномученик Иван Зятык]

Отрывок, характеризующий Зятык, Иван Степанович

И чувство это не только не покидало его во все время плена, но, напротив, возрастало в нем по мере того, как увеличивались трудности его положения.
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.


В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.