Институт марксизма-ленинизма

Институ́т маркси́зма-ленини́зма (ИМЛ) — центральное партийное научно-исследовательское учреждение при Центральном Комитете Коммунистической партии Советского Союза. Существовал в 1921—1991 годах.

История

Институт К. Маркса и Ф. Энгельса

В апреле — мае 1918 года были разработаны планы организации Социалистической академии, в рамках которой Д. Б. Рязанов создал кабинет марксизма, на базе которого по решению Пленума ЦК РКП(б) от 8 декабря 1920 года был создан Музей марксизма, преобразованный в начале следующего года по предложению Рязанова (11 января 1921 года Оргбюро ЦК РКП(б) приняло постановление о создании Института К. Маркса и Ф. Энгельса) в научно-исследовательский Институт Маркса и Энгельса, который существовал сначала как автономное учреждение при Социалистической академии, а с 1 июня 1922 года стал самостоятельным учреждением при ВЦИК РСФСР (с апреля 1924 года — при ЦИК СССР), размещался в Малом Знаменском переуле, дом 5. Директором ИМЭ в 1921—1931 годах был Д. Б. Рязанов. В первые годы штат Института состоял из 14 человек и только в 1925 году его увеличили до 17 сотрудников. Интересно, что при Рязанове постановлением Комиссии ЦК в 1927 году Институту категорически запрещалось не только заниматься разработкой марксизма, но и вообще касаться теории.

Институт Ленина

31 марта 1923 года пленум МК РКП(б) принял решение о создании Института Ленина. 8 июля было опубликовано обращение ЦК РКП(б) с сообщением об учреждении Института Ленина в Москве. 28 сентября 1923 года Институт перешёл в ведение ЦК РКП(б) на правах отдела. 31 мая 1924 года XIII съезд РКП(б) объявил об открытии института. 20 августа 1928 года постановлением ЦК ВКП(б) к Институту Ленина был присоединен Истпарт. (C 1927 года заведующим Истпартом был М. А. Савельев, который после слияния Истпарта и Института Ленина в 1928—1930 годах возглавлял последний).

Институт марксизма-ленинизма

3 ноября 1931 года решением Президиума ЦИК СССР Институт Ленина был объединен с Институтом К. Маркса и Ф. Энгельса, создан Институт Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК ВКП(б) (ИМЭЛ). В том же году провели чистку аппарата — из 200 сотрудников остались только 109. В 1930—1940-е годы при институте существовало «Историко-литературное объединение старых большевиков».

В годы Великой Отечественной войны Институт эвакуировался в Уфу.

В 1960 году Институт получил комплекс зданий на улице Вильгельма Пика (дом 4), где и располагался до 1991 года, после чего здания были переданы РГСУ.

Институт неоднократно переименовывался, получал следующие названия:

• в 1952—1953 годах — Институт Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК КПСС
• в 1953—1956 годах — Институт Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина (ИМЭЛС) при ЦК КПСС
• в 1956—1991 годах — Институт марксизма-ленинизма (ИМЛ) при ЦК КПСС
• с июня 1991 года — Институт теории и истории социализма (ИТИС) ЦК КПСС

В ноябре 1991 года Институт прекратил своё существование. На его основе был создан Российский независимый институт социальных и национальных проблем (РНИСиНП), который в 2001 году был преобразован в Институт комплексных социальных исследований РАН, а в 2005 году — присоединён к Институту социологии.

Библиотека Института на основании Распоряжения Правительства Российской Федерации от 15 июля 1992 года начала самостоятельную работу под названием «Государственная общественно-политическая библиотека» (ГОПБ). Она была передана в ведение Министерства культуры РФ, получив статус федеральной библиотеки. С 1 апреля 2014 г. согласно приказу Министерства культуры РФ ГОПБ была реорганизована в Центр социально-политической истории - филиал Государственной публичной исторической библиотеки России.

На базе прекратившего свою деятельность Центрального партийного архива Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (ЦПА) появился Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ). В 1999 году РЦХИДНИ был преобразован в Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) путём слияния с Центром хранения документов молодёжных организаций (ЦХДМО).

Основные направления деятельности

Задачей института являлись:

• сбор и хранение документов К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, материалов об их жизни и деятельности.
• подготовка к изданию их трудов и биографий;
• сбор и хранение документов о деятелях партии;
• сбор и издание материалов и документов по истории КПСС;
• подготовка изданию монографий и сборников по марксистско-ленинской теории, по истории КПСС, партстроительству, научному коммунизму, истории международного коммунистического движения.

С 1957 года институт отвечал за издание журнала «Вопросы истории КПСС».

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Обложка подготовленного институтом ПСС Ленина (1935) с его силуэтом и автографом

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Форзац ПСС Ленина 1935 г.: Мавзолей

• Ленин ПСС титул лист 1935.jpg

  Титульный лист ПСС Ленина 1935 г.: Институт Маркса-Энгельса-Ленина

Структура

В разное время в институте имелись отделы:

• произведений К. Маркса и Ф. Энгельса, В. И. Ленина;
• истории КПСС
• партстроительства;
• научного коммунизма;
• истории международного коммунистического движения;
• филиалов и координации научно-исследовательской работы;
• Центральный партийный архив (ЦПА ИМЛ);
• библиотека;
• Музей К. Маркса и Ф. Энгельса (с 1962).

В 1933—1941 годах органом института являлся журнал «Пролетарская революция».

Руководители

Во главе дирекции Института стояли:

• акад. В. В. Адоратский (1931—1939)
• акад. М. Б. Митин (1939—1944)
• член-корр. АН СССР В. С. Кружков (1944—1949)
• акад. П. Н. Поспелов (1949—1952, 1961—1967)
• д. и. н. Г. Д. Обичкин (1952—1961)
• акад. П. Н. Федосеев (1967—1973)
• акад. А. Г. Егоров (1974—1987)
• акад. Г. Л. Смирнов (1987—1991)
• акад. М. К. Горшков (1991, и. о.)

Интересные факты

• «В 1929 г. Рязанов обнаружил серьёзное упущение в ситуации с распределением книжных потоков: „Институту стало известно, что через органы Госторга РСФСР, в том числе Межкнигу продаются и вывозятся за границу столь нужные Институту материалы. Все это делается без всякого согласования с Институтом. Антиквариаты Берлина, Парижа, Лондона и других центров Западной Европы усиленно скупают все вывозимые предметы с тем, чтобы предложить Институту приобрести их по весьма высокой расценке“. Рязанов добился права предварительного просмотра и отбора литературы для Института из коллекций, предназначенных для вывоза из страны».

См. также

• Категория:Сотрудники ИМЛ
• Государственная общественно-политическая библиотека
• Российский государственный архив социально-политической истории

Литература

• О задачах, структуре и штатах Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Постановление ЦК КПСС // Коммунист. — 1968. — № 12.
• Рокитянский Я. Г. [www.rusarchives.ru/publication/ryazanov.shtml Из биографии академика Д. Б. Рязанова: разгром Института К. Маркса и Ф. Энгельса (март 1931 г.)] // Отечественные архивы. — 2008. — № 4.
• Мосолов В. Г. ИМЭЛ — цитадель партийной ортодоксии. Из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, 1921—1956. — М.: Новый хронограф, 2010. — 592 с. ISBN 9785948811048

Ссылки

• Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.gopb.ru/library/hist/history.php Государственная общественно-политическая библиотека. Краткая история библиотеки]
• [www.rusarchives.ru/federal/rgaspi/history.shtml Российский государственный архив социально-политической истории. История архива]

Отрывок, характеризующий Институт марксизма-ленинизма

– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.