Илия (Герцог)

Иеромонах Илия (монашеское имя в старостильном расколе Антоний, в старообрядчестве Амвросий, в миру Михаэль Герцог или Херцог, нем. Michael Herzog, фамилия при рождении Раух; 1949, Австрия) — клирик Западноевропейского экзархата Русских приходов Константинопольской православной церкви.

Биография

Родился в 1949 году в Австрии в семье австрийского немца и «беженки из Чехии». В младенчестве был крещён в Римско-Католической Церкви.

Получил высшее образование, 6 лет в Германии изучал христианскую философию, богословие и церковную историю.

В 1975 году перешёл в протестантизм и через два года переехал в Германию, где стал руководителем одной из протестантских общин.

В 1985 года приобрёл православный молитвеник, и с того времени стал по нему молиться часы и прочее молитвословие ежедневно.

В 1993 году был принят в неканонический Авксентьевский синод. В 1999 году был рукоположён в сан священника, пострижен в монашество с именем Антоний. В 2000 году рукоположён во епископа епископа Германского и Северо-Европейского.

В конце 1990-х годов он заинтересовался событиями русской церковной истории XVII век, понимая исключительное их значение в истории Православия. Несколько раз посещал епископа Киевского и всея Украины Саватия (Козко), принадлежавшего к Русской Православной Старообрядческой Церкви, общение с которым, судя по всему, и определило его выбор в пользу русского старообрядчества.

В 2002 году обратился к Освященному собору Русской Православной Старообрядческой Церкви с прошением о чиноприёме в лоно этой Церкви. Вопрос о приёме епископа Антония и окормляемых им православных общин в Германии стал центральным в повестке дня собора, на котором председательствовал глава РПСЦ митрополит Московский и всея Руси Алимпий (Гусев). На протяжении 150 лет существования Белокриницкой иерархии это первый случай подобного рода. Собор постановил «Принять греческого старостильного епископа Антония (в миру Михаэль Герцог) и иерея Михаила (Михаэль Бук) в лоно Русской Православной Старообрядческой Церкви первым чином». В связи с переходом епископа в старообрядчество от него ушла часть его немецкой паствы.

В том де году через исповедь и крещение епископ Антоний был принят в РПСЦ как мирянин. В течение 18 дней прошёл все ступени церковной иерархии, став свещеносцем, иподиаконом, чтецом, диаконом, затем пострижен в монашество с именем Амвросий в честь Амвросия Медиоланского, посвящён в сан священника.

27 октября 2002 года в Покровском кафедральном соборе Русской Православной старообрядческой Церкви на Рогожском кладбище в Москве состоялась хиротония священноинока Амвросия во епископа Аугсбургского и всей Германии. Хиротонию совершили: митрополит Московский и всея Руси и всех Северных стран Алимпий (Гусев), епископ Новосибирский и всей Сибири Силуян (Килин), епископ Киевский и всея Украины Саватий (Козко).

Жил в Аугсбурге и окормлял два храма, которые посещали от 15 до 30 человек.

Решеним Освященного Собора 9-11 февраля 2004 года в состав епархии Аугсбургской и всея Германии были включены Эстония, Латвия и Литва, в связи с чем ему был усвоен титул «епископа Аугсбургского, всея Германии и Балтийских стран».

На Освященном Соборе в октябре 2004 года назначен управляющим Санкт-Петербургскую и Тверскую епархию.

6 января 2005 года в храме Покрова Пресвятой Богородицы владыка совершил чин восхождения на кафедру.

19 октября 2005 года участники Освященного Собора РПСЦ рассмотрели прошение епископа Амвросия (Херцога) об увольнении его со всех церковных церковных послушаний в связи с его намерением перейти в каноническое подчинение старообрядческой Белокриницкой Митрополии с центром в Браиле (Румыния). Рассмотрев просьбу епископа Амвросия, занимавшего Петербургскую и Германскую кафедры, Собор постановил освободить епископа Амвросия от всех церковных послушаний в России и Германии и выдать ему отпускную грамоту для перехода в каноническое подчинение Браиле. Причиной такого прошения епископ Амвросий назвал финансовые трудности, отдалённость Германии от России, а также общую договорённость между двумя центрами Белокриницкой иерархии, согласно которой все зарубежные старообрядческие приходы и епархии находятся в подчинении Белокриницкой, а не Московской Митрополии. В Белокриницкой митрополии ему был усвоен прежний титул «епископ Аугсбургский и всея Германии».

В начале 2007 году под архипастырский омофор епископа Амвросия перешли два «архимандрита», до этого принадлежавшие к «каллиникитскому» Синоду Церкви ИПХ Греции. Один из этих «архимандритов» Ефрем (Хугентоблер) проживает в швейцарском городе Вальд, а второй «архимандрит» Лаврентий (Мурейра) проживает в бразильском городе Форталеза.

20 июня 2007 года епископ Амвросий письменно уведомил Митрополита Белокриницкого и всех древлеправославных христиан Леонтия (Изота) о своём уходе из старообрядческой Церкви.

В июне 2007 года принят через крещение в Западноевропейский экзархат русских приходов Константинопольского патриархата. Вскоре он был пострижен в монашество с именем Илия. 15 июня архиепископом Гавриилом (де Вильдером) на Сергиевском подворье в Париже рукоположён в сан иеродиакона. На следующий день в Александро-Невском соборе в Париже рукоположён в сан иеромонаха.

По некоторым данным затем вернулся в старообрядчество.

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_7802 Амвросий (Герцог)] на сайте «Русское православие»
• [mitropoliya.org/Mitropolit/bishops.html Иерархи Русской Православной Старообрядческой Церкви]
• [www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=4136 Немецкий старостильный епископ Антоний (Герцог), ставший после крещения и пострига Амвросием, рукоположен старообрядцами в епископа Аугсбургского и всея Германии]
• Карстен Пакайзер [ng.ru/style/2004-03-03/8_amvrosi.html Как немцу стать старообрядцем] // «Независимая газета», 3 марта 2004
• [www.anti-raskol.ru/pages/375 Амвросий (Херцог) Бывший епископ Аугсбургский и всея Германии]

Отрывок, характеризующий Илия (Герцог)

Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.