Иаков (апостол от 70)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Иаков (брат Господень)»)
Перейти к: навигация, поиск
Иаков
ивр.יעקב‏‎

Святой Иаков (новгородская икона, XVI век)


Смерть

62 год или 69 год
Иерусалим

Почитается

во всех христианских церквах

В лике

апостолов

День памяти

23 октября (5 ноября) и в первое воскресенье после Рождества Христова

Подвижничество

апостольская проповедь

Иа́ков (ивр.יעקב‏‎ — запинатель), «брат Господень», Иаков Младший, Иаков Праведный — один из 70 апостолов Христа, почитается как первый епископ Иерусалимский. Казнён около 62 года в Иерусалиме иудеями.

Иакова называли «братом Господним», и это интерпретируется по-разному. Родным братом Иисуса из догматических соображений он обычно не признаётся. Наиболее распространённой в христианстве является версия, что он был двоюродным братом Иисусу (тем самым его отождествляют с Иаковом Алфеевым). По другой версии, он был сыном Иосифа, родившимся до его обручения с Девой Марией, то есть Иисусу Христу (вместе с апостолом Фаддеем) он приходится единокровным братом. Во время служения Иисуса Иаков, по свидетельству Евангелий (Мк. 3:21; Ин. 7:5), не признавал его Мессией.

Вероятно, Иаков обратился и стал христианином после смерти и воскресения Христа. В Первом послании к Коринфянам апостол Павел говорит о явлении Христа после воскресения Иакову. Кроме этого, Иаков упоминается в Деяниях апостолов (12,17; 15,13-21; 21,18) и в Послании к Галатам (1,19; 2,9). Именно Иаков, по свидетельству Деяний, произносит итоговую речь на Иерусалимском соборе апостолов.

По свидетельству древних писателей, Иаков был первым епископом Иерусалима. Его упоминают, в частности, Евсевий Кесарийский и Иосиф Флавий. Иаков принял мученическую смерть: был сброшен иудеями с крыла Иерусалимского храма и побит камнями около 62 года[1][2].

Большинство библеистов признают Иакова автором Послания Иакова, входящего в состав Нового Завета. Существует также апокрифическое Протоевангелие Иакова, также приписываемое Иакову Младшему, не вошедшее в состав канонических книг. Тем не менее многие сведения из этой книги вошли в состав Священного Предания, в частности повествование о Рождестве Богородицы и её Введении во храм.

В Средневековье Иакова зачастую отождествляли с апостолом Иаковом Алфеевым, однако в настоящее время библеисты полагают, что это два разных лица. Именем Иакова названа литургия апостола Иакова, которая служится в различных церквях сирийской традиции.

Католическая церковь празднует память святого Иакова 3 мая, православная церковь — 23 октября (5 ноября) и в первое воскресенье после Рождества Христова.

В современной библеистике считается представителем иудеохристианской традиции, противостоящей паулианскому христианству.

В ноябре 2002 года было объявлено об обнаружении иудейского оссуария, надпись на котором гласит, что в нём был похоронен «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса»[3]. Основная надпись — «Иаков, сын Иосифа» — выполнена в технике рельефа, в то время как вторая часть сделана прорезью, словно добавлена позднее. Австралийский эксперт профессор Джон Пэйнтер указывает, что если бы оссуарий действительно принадлежал первому епископу Иерусалима, надпись читалась бы «брат Господа нашего Иисуса», подобно тому, как неизменно называется Иаков в Новом Завете[4]. До настоящего времени вопрос об аутентичности оссуария Иакова однозначно не решён.



См. также

Напишите отзыв о статье "Иаков (апостол от 70)"

Примечания

  1. Евсевий Кесарийский. Церковная история, II 23.11-18
  2. Иосиф Флавий (Древности, XX 9.1)
  3. [www.krotov.info/libr_min/05_d/der/evensky_02.htm Борис Деревенский. Околоевангельские артефакты]
  4. [guide-israel.ru/culture/21760-ossuarij-iakova/ Оссуарий Иакова. Культура — Путеводитель по Израилю]

Литература


Отрывок, характеризующий Иаков (апостол от 70)


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.