Иаков (епископ Ростовский)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иаков Ростовский<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Епископ Ростовский
1386 — 1390
Предшественник: Матфей Грек
Преемник: Феодор III
 
Смерть: 27 ноября (5 декабря) 1392(1392-12-05)
Спасо-Яковлевский монастырь
В лике: святителей
День памяти: 27 ноября (10 декабря)

Епископ Иаков († 27 ноября [5 декабря1392) — епископ Русской церкви, епископ Ростовский.

Канонизирован в 1549 году вторым Макарьвским собором в лике святителей, память совершается 27 ноября (10 декабря).





Биография

В раннем возрасте принял постриг в Копырском монастыре на реке Ухтоме, затем стал в нём игуменом. В 1386 году хиротонисан во епископа Ростовского. В 1389 году был изгнан с кафедры. Причиной к этому послужило недовольство бояр принятым им решением оправдать женщину, осуждённую на казнь, и направить её на покаяние в монастырь[1].

Уйдя из Ростова Иаков поселился на берегу озера Неро где основал Зачатьевский (ныне Спасо-Яковлевский) монастырь.

Скончался 27 ноября 1392 года и был погребён в церкви Зачатия Пресвятой Богородицы, основанного им монастыря.

Поздние жития сообщают, что Иаков боролся с иконоборческой ересью некоего Маркиана, появившегося в Ростове в конце XIV века[1]. Эта история возникла по причине того, что древнее житие святителя, составленное не позднее середины XVI века не сохранилось (его не знал и Димитрий Ростовский при составлении своих четий-миней). Агиографы для составления жития использовали фрагменты службы святителю, составленной на основе заимствований из службы на святителю Вуколу (ум. ок. 100 года, память 6 февраля), который вёл борьбу с еретиком I века Маркианом, и из службы святителю Стефану Сурожскому (VIII век, память 15 декабря), бывшему противником императора-иконоборца Константина Копронима[2].

О датах в биографии святителя Иакова

Несмотря на то, что в агиографии утвердились даты архиерейства Иакова с 1386 по 1390 год, они вызывают определённые сомнения[3]. Во-первых, Иаков не мог быть поставлен в 1386 году из-за отсутствия в это время митрополита. Пимен, на тот момент канонический глава русской церкви, был в Константинополе, чтобы предстать перед патриаршим судом. Из Москвы он выехал 9 мая 1385 года. Киприан, оспаривавший право занимать кафедру русской митрополии, в это время так же в Константинополе. Более того, в 1387 году на Ростовскую кафедру, которая с этого времени стала архиепископией, был поставлен игумен Симонова монастыря Феодор. Произошло это во время бегства Пимена и Феодора из Константинополя, по дороге на Русь[4]. Иными словами, кафедра в 1387 году была вакантна. Либо Иаков был согнан с кафедры ранее этого времени, либо поставлен позже. С другой стороны, Феодор тоже был лишён кафедры, и произойти это могло только между 1387 и 1389 годами[5].

Напишите отзыв о статье "Иаков (епископ Ростовский)"

Примечания

  1. 1 2 Иаков (епископ ростовский) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.М., 1896—1918.
  2. [azbyka.ru/days/sv-iakov-rostovskij Православный Церковный календарь]
  3. См. также [www.pravenc.ru/text/200159.html Иаков] // Православная энциклопедия. Том XX. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2009. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-036-3
  4. См. [www.agnuz.info/tl_files/library/books/meyendorf_vizantiya/ Протопресвитер Иоанн Мейендорф. «Византия и Московская Русь».] Глава X., Г. М. Прохоров. Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы. Повесть о Митяе.
  5. Восстановлен Феодор очевидно был патриархом Антонием в феврале 1389 года, в марте 1390 он вернулся на Русь.

Ссылки

  • [days.pravoslavie.ru/Life/life3235.htm Святитель Иаков, епископ Ростовский] на сайте Православие.Ru

Литература

Отрывок, характеризующий Иаков (епископ Ростовский)

– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.