Каллаган, Иан

Иан Каллаган
Иан Каллаган в октябре 1966
Общая информация
Полное имя	Иан Роберт Каллаган
Прозвище	Калли
Родился	Ливерпуль, Англия
Гражданство	Англия
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1960—1978	Ливерпуль	640 (50)
1978	Форт-Лодердейл Страйкерс	20 (0)
1979—1979	Суонси Сити	36 (1)
1979	Канберра Сити	9 (0)
1979—1980	Суонси Сити	40 (0)
1981	Корк Юнайтед	2 (0)
1981—1982	Кру Александра	15 (0)
Национальная сборная**
1966—1977	Англия	4 (0)
Международные медали
чемпионаты мира
Золото	Англия 1966
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Иан Ро́берт Ка́ллаган (англ. Ian Robert Callaghan; родился 10 апреля 1942 года в Токстете, пригороде Ливерпуля) — английский футболист, полузащитник. Является рекордсменом английского клуба «Ливерпуль» по количеству проведённых матчей — он сыграл в 857 играх за 19 сезонов в период с 1958 по 1978 годы. Ему также принадлежит рекорд по количеству матчей, проведённых одним игроком в чемпионате и в розыгрышах Кубка Англии (857 и 79 соответственно).

Биография

Иан Каллаган пришел в «Ливерпуль» в 15 лет. Существует любопытная легенда, которая гласит — Когда уходил Билли Лиддел, его спросили, есть ли в рядах «Ливерпуля» достойный преемник, на что Билли ответил: «Есть 17-летний парень по имени Иан Каллаган, который похож на меня». Каллаган впервые вышел на поле в составе «Ливерпуля» в матче Второго дивизиона 16 апреля 1960 года.(через 6 дней, после восемнадцатилетия). Иан был преисполнен благоговейного страха: «Как все другие в Ливерпуле я очень знал об уважении, которое внушал великий Билли Лиддел, и это было удивительным, что я заменил его. Он был великим человеком, который давал мне хороший советы и был всегда очень добр ко мне». «Ливерпуль» разбил «Бристоль Роверс» 4:0, и игра Каллаган захватывала воображение. Когда прозвучал финальный свисток его приветствовали непрерывными аплодисментами 27 тысяч зрителей, игроки обеих команд и рефери! Заголовок в местной газете «The Daily Post» гласил «Запомните дебют Каллагана.» В «Daily Express» Грэм Фишер написал: «Для правого вингера «Ливерпуля» Иана Каллагана, участника четырех игр Центральной Лиги, состоялся самый превосходный дебют Лиги, который я имел удовольствие засвидетельствовать.» Всего он принял участие в 6 играх. Шенкли однако не решился до конца положиться на, еще слишком юного игрока и все-таки купил перед началом следующего сезона Кевина Льюиса. Льюис забил 22 гола в 36 играх, а Иану пришлось подождать. «Ливерпуль» вышел в Первый дивизион в 1961-62 г. и с ноября больше никогда его не покидал, а Иан Каллаган постоянно играл в основном составе в течение следующих 15 лет!

В первой половине карьеры Каллаган играл на правом крыле полузащиты, левым вингером в это время был Питер Томпсон. Вдвоём они регулярно снабжали голевыми передачами форвардов «красных» Роджера Ханта и Иана Сент-Джона. Современникам особенно запомнился пас Иана Каллагана Сент-Джону, забившему победный гол в финале кубка Англии в 1965 г. Счёт в дополнительное время, после голов Роджера Ханта и Билли Бремнера, был 1:1. Иан сделал навес справа, и Сент-Джон головой вколотил мяч в сетку. «Ливерпуль» победил «Лидс» 2:1 и впервые выиграл Кубок Англии. Из воспоминаний Каллагана: «Вспоминаю Уэмбли-1965 и «Ливерпуль», впервые поднимающий Кубок Англии. Это было моё первое появление на стадионе, и я приложил руку, или скорее ногу, к победому голу.»

В сезоне 1970/71 Каллаган перенёс операцию колена. Брайан Холл занял его место на правом крыле. Некоторые посчитали, что карьере Иана в «Ливерпуле» пришёл конец, потому что в составе команды была полно молодых игроков, а он слишком стар для команды. Однако у Билла Шенкли были другие идеи. Когда Каллаган возвратился в строй, Шенкли переместил его в центр полузащиты. Понимание Каллаганом игры и невероятная работоспособность делала его идеальным для этой позиции. Каллаган установил новый рекорд по количеству игр, сыгранных за «Ливерпуль» в в сезон 1972-73 г., побив наиболее древний рекорд Билли Лиддела в 495 игр. Далее последовали 3 чемпионские медали — в 1973, 1976 и 1977 годах. Он играл в финалах Кубка Англии — выигранных в 1965 и 1974 годах и проигранных в 1971 и 1977 годах. Он выигрывал Кубок УЕФА в 1973 и 1976 годах. В 1977 году «Ливерпуль» впервые выиграл Кубок европейских чемпионов разгромив в Риме «Боруссию» из Мёнхенгладбаха. Вместе с клубом он одержал вторую победу в Кубке европейских чемпионов, когда на Уэмбли 1:0 был обыгран «Брюгге», хотя и не выходил на поле, а находился в запасе. В своём последнем сезоне за «красных» Иан сыграл 41 игру и забил 1 гол. Он покинул своё место после прихода в команду Грэма Сунесса в январе 1978 г. Летом 1978 года после 19-ти сезонов в «Ливерпуле» он покинул клуб…

Покинув «Ливерпуль», Каллаган провёл в 1978 г. (в аренде) 20 матчей в США за «Форт-Лодердейл Страйкерс»: вместе с известными британскими футболистами — Гордоном Бэнксом и Джорджем Бестом. После этого Каллаган стал под крыло своего бывшего партнёра, а теперь тренера «Суонси Сити» Джону Тошаку. За два сезона они вывели клуб из четвёртого английского дивизиона во второй. Иан был в составе австралийского «Канберра Сити», фактически выступая в аренде в ирладндском «Корк Хибернианс», должен был играть за норвежский «Сандефьёрд», но не получил разрешения на работу в Норвегии. Закончил Иан Каллаган карьеру на родине в составе «Кру Александры», установив новый рекорд по количеству матчей, сыгранных в Кубке Англии — 88. Из футбола он ушёл осенью 1981 года в возрасте 39 лет. В принципе он мог играть и дальше, однако ему помешала травма ахиллова сухожилия.

Выступление за сборную Англии

Впервые Иана Каллагана пригласили в состав национальной команды перед чемпионатом мира 1966 года, в Англии. Он участвовал в товарищеском матче со сборной Финляндии. Во время самого чемпионата Каллаган сыграл 20 июля 1966 г. в матче 3-го тура группового этапа с Францией, который англичане выиграли 2:0. В итоге Иан Каллаган стал чемпионом мира. Каллаган был отличным полузащитником, но ему не повезло в том смысле, что тренер сборной Англии Альф Рамсей предпочитал необычную для того времени тактику без ярко выраженных фланговых полузащитников. Его команду, победившую на чемпионате мира 1966 года, за это называли «бескрылое чудо». Иану там попросту не было места. Вторично Каллагана позвали в сборную лишь 11 лет спустя! Осенью 1977 года он выходил на поле в матчах с Люксембургом и Швейцарией уже будучи центральным полузащитником — в возрасте 35 лет и 185 дней. Его же карьера в сборной, если брать дистанцию между первым и последним матчем, длилась 11 лет и 108 дней.

В мае 2009 года Иан вместе с другими игроками, которые были в заявке сборной Англии на чемпионат мира 1966 года, но не приняли участия в финальной встрече, получил золотую медаль.

Достижения

Как игрок

• чемпион Англии: 1964, 1966, 1973, 1976, 1977 годов.
• Обладатель Кубка Англии: 1965, 1974 годов.
• Обладатель Суперкубка Англии: 1964*, 1965*, 1966, 1974, 1976, 1977* годов. (*титул был присвоен обоим клубам)
• Обладатель Кубка Европейских чемпионов: 1977, 1978 годов.
• Обладатель Кубка УЕФА: 1973, 1976 годов.
• Обладатель Суперкубка УЕФА: 1977 года.
• чемпион мира: 1966 года.
• Обладатель Кубка Уэльса: 1981 года.

Личные награды

• Футболист года по версии Ассоциации футбольных журналистов: 1974 год.
• Член Ордена Британской империи: 1974 год.

Ссылки

• [www.liverbird.ru/player/629 Профиль игрока на Liverbird.ru] (рус.)
• [www.national-football-teams.com/player/19628.html Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [www.thisisanfield.com/columnists/2003/04/forgotten-heroes-ian-callaghan/ Статья «Forgotten Heros» на Thisisanfield.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Каллаган, Иан

– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.