Гусейнов, Ибад Мовсум оглы

Ибад Мовсум оглы Гусейнов
азерб. İbad Mövsüm oğlu Hüseynov
Дата рождения	1971(1971)
Место рождения	село Муганлы, Мартунинский район (НКАО) Азербайджанская ССР, СССР
Принадлежность	Азербайджан Азербайджан
Звание	старшина
Командовал	Диверсионно-разведывательный отряд
Сражения/войны	Карабахская война
Награды и премии

Ибад Мовсум оглы Гусейнов (азерб. İbad Mövsüm oğlu Hüseynov; род. 1971) — азербайджанский военный деятель, кавалер ордена «Азербайджанского Знамени», командир диверсионно-разведывательного отряда в годы Карабахской войны.

Биография

Ибад Гусейнов родился в 1971 году в селе Муганлы Мартунинского района Азербайджанской ССР.

Служил в Советской армии в одной из частей на Амуре. Узнав о трагедии чёрного января 1990 года, когда советская армия вошла в Баку, Ибад Гусейнов вместе с другими военнослужащими из Азербайджана начал голодовку с требованием отпустить его в Азербайджан. В результате был уволен в запас до завершения срока службы и смог вернуться в Азербайджан.

Вернувшись в Азербайджан Ибад Гусейнов участвовал в Карабахской войне. Диверсионно-разведывательный отряд из 14 человек, которым командовал Гусейнов принимал участие в боях, проходивших в Мартунинском районе.

По утверждению самого Гусейнова именно он в июне 1993 года в селе Муганлы убил армянского военачальника, бывшего члена военизированной организации АСАЛА Монте Мелконяна и отрезал ему голову. При этом по словам брата Монте Мелконяна Маркара и участников событий, с армянской и азербайджанской стороны, Монте Мелконян погиб в селе Марзили и обстоятельства его гибели, рассказанные Гусейновым, являются фальсификацией

В 1994 году Ибад Гусейнов встретился и сфотографировался с президентом республики Гейдаром Алиевым в окопе на месте боев.

Указом президента Азербайджанской Республики Гейдара Алиева №218 от 9 октября 1994 года старшина Ибад Гусейнов за храбрость и отвагу, проявленные при защите азербайджанских земель, был награждён орденом «Азербайджанского Знамени».

Живёт в массиве Ени Гюнешли города Баку.

Личная жизнь

Ибад Гусейнов женился 12 ноября 1999 года. Поздравительное письмо отправил также президент республики Гейдар Алиев.

Фильм об Ибаде Гусейнове

В 2010 году режиссёром Этибаром Мамедовым был снят фильм «Солдат», посвящённый Ибаду Гусейнову. 17 июня на презентации фильма выступили депутаты Милли Меджлиса Азербайджанской Республики Айдын Мирзазаде, Ганира Пашаева, Хавва Мамедова.

Примечания

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Гусейнов, Ибад Мовсум оглы

Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.