Ибелины
Координаты: 31°49′12″ с. ш. 34°42′46″ в. д. / 31.82000° с. ш. 34.71278° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=31.82000&mlon=34.71278&zoom=14 (O)] (Я)
| Ибелин | |
 червлёный лапчатый крест в золотом поле. | |
| Период |
XII—XIV вв. |
|---|---|
| Титул: | |
| Родоначальник: | |
| Имения | |
| Гражданская деятельность |
сенешали Иерусалима и Кипра |
Ибелины или Ибелены — влиятельный феодальный род, представители которого в XII—XIV веках были крупнейшими землевладельцами Иерусалимского и Кипрского королевств, состоявшими в близком родстве с королевской династией Лузиньянов и занимавшими высшие государственные должности в Кипрском королевстве.
Содержание
Замок
Ибелином (Ibelin) на французский лад назывался Явне, замок в Иерусалимском королевстве. Он был построен в 1141 между Яффой и Аскалоном, недалеко от Рамлы и Монжизара. В те времена Аскалон принадлежал Фатимидам, которые каждый год устраивали набеги на территорию королевства. Новый замок был призван укрепить обороноспособность этих территорий. Первый замок, построенный Фульком, имел 4 башни.
Первые Ибелины
Род Ибелинов, относительно скромного происхождения, превратился впоследствии в одну из важнейших семей Иерусалимского королевства. Своими предками они считали средневековых виконтов французского Шартра, однако это поздняя выдумка. Основатель династии Барисан Ибелин был рыцарем в графстве Яффа, а в 1110 стал его коннетаблем. В благодарность за службу, он получил возможность жениться на Эльвис, наследнице сеньории Рама (Рамла).
Барисан получил замок Ибелин в 1141, как награду за лояльность королю во время мятежа (1134) графа Яффы, Гуго II де Пюизе. Ибелин тогда был частью графства Яффа, ставшего частью королевского домена. У Барисана с Эльвис было 5 детей: Гуго, Балдуин, Балиан II, Эрменгарда и Стефанья. Помимо Ибелина династия унаследовала Рамлу через Эльвис, а младший сын, Балиан II получил город Наблус после женитьбы на Марии Византийской, вдовствующей королеве. Балиан был последним владельцем этих территорий, так как все они в 1187 были завоёваны Саладином.
За 2 поколения статус фамилии повысился необычайно. В Иерусалимском королевстве такой взлёт был вполне возможен, в отличие от Европы. В Палестине люди, да и целые династии умирали гораздо чаще, и им требовалась замена.
Ибелины в XIII веке
Потомки Балиана были одними из ключевых фигур в королевстве. Его первый сын, Жан Ибелин был лидером оппозиции императору Фридриху II, когда тот пытался воздействовать имперским авторитетом на местных баронов. Династия ненадолго вернула контроль над замком Ибелин, в 1241 после окончания Шестового Крестового похода, когда некоторые территории были возвращены христианам по договору. У Жана было несколько детей с Мелисандой из Арсуфа: Балиан, сеньор Бейрута; Балдуин, сенешаль Кипра; второй Жан, сеньор Арсуфа и коннетабль Иерусалима; и Ги, коннетабль Кипра. Этот Балиан женился на Эшиве де Монбельяр и был отцом Жана II сеньора Бейрута, который женился на дочери герцога Афинского, Ги де Ла Рош. Жан из Арсуфа был отцом Балиана из Арсуфа, женившегося на Плезанции из Антиохии. Коннетабль Ги был отцом Изабеллы, жены Гуго III, короля Кипра.
Второй сын Балиана, Филипп, был регентом в кипрском королевстве, пока его племянница, королева Алиса, нуждалась в его помощи. С Алисой де Монбельярд Филипп был отцом Жана Ибелина, графа Яффы и Аскалона, регента Иерусалима и автора иерусалимских ассиз, важнейшего свидетельства устройства Иерусалимского королевства. Жан был женат на Марии, сестре Хетума I короля Армении, у них был сын Жак, граф Яффы и Аскалона, также юрист. Второй сын, Ги, граф Яффы и Аскалона был женат на своей кузине Марии, дочери Хетума I.
В начале XIII века несколько членов семьи переселились в Кипрское королевство, остальные переселялись туда по мере утраты своих земель в Иерусалимском королевстве. Ни один из Ибелинов не уехал в это время в другие страны. Тогда же некоторые из Эмбриако, сеньоров Гибелета, приняли фамилию Ибелин, из-за родства с ней по женской линии.
Несмотря на своё скромное происхождение, Ибелины, в XIII—XV веках, были на первых ролях в кипрском королевстве и отдавали своих дочерей замуж за младших сыновей, внуков и братьев королей. Они заключали браки и с другими ветвями своей династии. Потомки Ибелинов, через королевскую династию Кипра, имеются практически во всех дворянских домах Европы.
Сеньоры Ибелина
- Балиан I Ибелин Старый (1134—1150)
- Гуго Ибелин (1150—1170)
- Балдуин Ибелин (унаследовал в 1170, но передал Балиану)
- Балиан II Ибелин (1170—1193)
- Жан I Ибелин Старый (1193—1236)
- Впоследствии сеньория Ибелин принадлежала графам Яффы и Аскалона
Генеалогическое древо
| Балиан I Старый (ум. 1150) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Гуго (ум. ок.1170) | Балдуин (ум. ок.1187) | Балиан II (1142—1193) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Томас (ум. ок.1188) | Эшива (1160—1196) | Жан Старый (1179—1236) | Филипп (ум. 1227) | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Балиан III (ум. 1247) | Жан I (1211—1258) | Балдуин (ум. 1267) | Ги (ум. ок.1255) | Жан I (1215—1266) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Жан II (ум. 1264) | Балиан IV (1239—1277) | Филипп (ум. 1304/05) | Гуго (ум. 1315) | Балдуин (ум. ок.1286) | Балиан (1240—1302) | Изабелла (1241—1324) | Филипп (1253—1318) | Жак (1240—1276) | Ги I (1250—1304) | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Изабелла (1252—1282) | Жан II (ум. 1309) | Балиан (ум. 1316) | Ги (1286—1308) | Ги (ум. ок.1360) | Гуго (ум. ок.1349) | Мария (1294—1318) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Балиан V (ум. 1333) | Жак (ум. пос.1361) | Алиса (1305—1386) | Жан (ум. ок.1367) | Балиан I (ум. ок.1352) | Ги II (ум. ок.1363) | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Филипп (ум. ок.1375) | Ги (ум. 1367) еп. Лимасола | Томас (ум. ок.1361) | Балиан II (ум. ок.1365) | Жан II (ум. ок.1375) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
</center>
| Цветовые обозначения |
|---|
| Жёлтым цветом выделены сеньоры Ибелина, Рамлы и Наблуса |
| Оливковым цветом выделены королевы Кипра и высшие должностные лица Кипрского королевства, не имевшие титулов Иерусалимского королевства |
| Серебристым цветом выделены сеньоры Бейрута |
| Голубым цветом выделены графы Яффы и Аскалона |
| Оранжевым цветом выделены сеньоры Арсуфа |
| Розовым цветом выделены князья Галилеи |
Напишите отзыв о статье "Ибелины"
Литература
- Ришар, Жан. [www.biblio.nhat-nam.ru/Latino-Ierusalimskoe_korolevstvo.djvu Латино-Иерусалимское королевство] / Пер. с фр. А. Ю. Карачинского ; Вступ. ст. С. В. Близнюк. — СПб.: «Издательская группа Евразия», 2002. — 448 с. — 2000 экз. — ISBN 5-8071-0057-3.
Ссылки
- [genealogy.euweb.cz/crus/ibelin.html Родословное древо Ибелинов]
Отрывок, характеризующий Ибелины
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.
С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
