Ибн Хаукаль

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ибн-Хаукаль»)
Перейти к: навигация, поиск
Ибн Хаукаль
Дата рождения:

X век

Место рождения:

Насиб

Дата смерти:

X век

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Абуль-Касим Мухаммад ибн Хаукаль ан-Нисиби, известен как Ибн Хаукаль (араб. ابن حوقل‎) — арабский географ и путешественник X века, родом из Багдада. Путешествовал более 30 лет по разным странам, его «Книга путей и стран» («Китаб ал-масалик ва-л-мамалик») содержит многочисленные сведения по истории и топонимике Халифата и окрестных стран.



Биография

Родился в г. Насиб (Месопотамия). Большую часть жизни провел в путешествиях. Дополнил труд ал-Истахри. В произведении «Китаб ал-масалик ал-мамалик» («Книга путей и стран») приведены историко-этнографические сведения об огузах, карлуках, кимаках, кыргызах, тогуз-огузах, хазарах; описаны места их расселения, указаны маршруты Великого Шелкового пути и других торговых магистралей. Имеются характеристики городов Исфиджаб, Тараз, Сауран, Суткент, Фараб, Кедер, Шаухар и др., Каспийского и Аральского морей, pp. Итиль и Сырдария. В приложении — географические карты «Сурат ал-ард» («Лик земли»). Труд издан М. де Гуе (1873) и Крамерсом (1938—39).

Как агент нескольких арабских государств посетил большинство тогдашних исламских стран, в том числе южное побережье Каспийского моря, где общался с беженцами из Хазарского каганата, переселившихся сюда после разгрома их государства войсками князя киевского Святослава Игоревича. Это дало ему возможность собрать сведения про русов, волжских булгар, хазар и других народах Восточной Европы. Собранные материалы вошли в его «Книгу путей и стран» (960-970-е гг.) Ибн-Хаукаль переработал и дополнил сообщение аль-Балхи и аль-Истахри о разделе подданных русов на три группы (Куйаба, ас-Славия, ал-Арсания) и об их торговых связях с Хазарией, Волжской Булгарией и Византией. Работа Ибн-Хаукаля является самым ранним источником, в котором упоминается восточный поход киевского князя Святослава Игоревича.

Напишите отзыв о статье "Ибн Хаукаль"

Литература

Ссылки


Отрывок, характеризующий Ибн Хаукаль

– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.