Ибрагимов, Муса Муслиевич

Ибрагимов Муса Муслиевич
Дата рождения:	30 апреля 1948(1948-04-30) (75 лет)
Место рождения:	п. Курашасай, Актюбинская область, Казахская ССР, СССР
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Научная сфера:	История, политология
Место работы:	Грозненский государственный нефтяной технический университет имени академика М. Д. Миллионщикова
Учёная степень:	доктор исторических наук
Учёное звание:	Учёное звание - профессор
Альма-матер:	Ленинградский государственный университет
Научный руководитель:	Ф.И. Минюшев; Е.Ф. Сулимов; А.А. Данилов.
Награды и премии:

Внешние изображения
	[www.chechen.izbirkom.ru/etc/13_2_version.09.09_m.m._ibragimov.jpg Муса Ибрагимов]

Ибраги́мов Муса́ Мусли́евич (30 апреля 1948 года, п. Курашасай, Актюбинская область, Казахская ССР, СССР) — российский чеченский учёный, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент Академии наук Чеченской Республики.

Биография

Родился в депортации 30 апреля 1948 года в посёлке Курашасай Актюбинской области Казахстана. В 1955 году поступил в 1-й класс школы №16 г. Актюбинск. После реабилитации чеченцев и ингушей в декабре 1956 года семья вернулась на историческую родину. В 1966 году окончил Веденскую среднюю школу.

В 1975 году окончил философский факультет Ленинградского государственного университета. В 1988 году защитил кандидатскую диссертацию «Негативное отношение к труду и его преодоление в условиях социализма». В 2003 году защитил докторскую диссертацию «Формирование и реализация государственной миграционной политики России в 1990-е гг.».

С 2006 по 2015 гг. возглавлял кафедру политологии и социологии ГГНТУ им. М.Д. Миллионщикова. Сейчас

является главным научным сотрудником КНИИ РАН и АН Чеченской Республики, профессором кафедры философии Грозненского нефтяного технического университета, профессором Российского исламского университета. В 2008 году избран член-корреспондентом Академии наук Чеченской Республики.

Является автором более 160 работ по проблемам формирования личности, межнациональных отношений и миграционных процессов. Также является одним из авторов «Концепции государственной национальной политики в Чеченской Республике» и руководителем авторского коллектива второго тома «История Чечни с древнейших времен до наших дней». Под его руководством защищена одна докторская и пять кандидатских диссертаций.

В 2005 году был избран депутатом Парламента Чеченской Республики первого созыва. В Парламенте возглавил Комитет по законодательству и законности, государственному строительству и местному самоуправлению Совета Республики.

Монографии

• «Миграционные процессы на постсоветском пространстве» (Саратов, 2001);
• «Миграция и политика» (Саратов, 2002);
• «Чечня: через круги ада. О депортации и переселении чеченского народа» (Москва, 2003, в соавторстве с Мовсуром Ибрагимовым).
• История Чечни с древнейших времен до наших дней. Т.2. История Чечни ХХ-начала ХХ1 вв. (Грозный.2008. Руководитель авторского коллектива).
• Вклад русской интеллигенции в социально-экономическое и культурное развитие Чечено-Ингушетии в годы советской власти (Грозный,2012, в соавторстве с Балаевой А.Р. и Нуридовой А.Х.)
• Чеченцы: выселение, выживание, возвращение (1940 - 1950-е гг.) Грозный. 2015.

Награды и звания

• Орден «За развитие парламентаризма»;
• Медаль «За заслуги перед Чеченской Республикой»;
• Медаль «За трудовое отличие»;
• Медаль «За честное исполнение депутатского долга»;
• Грамота Совета Федерации;
• Благодарственное письмо Президента ЧР;
• «Заслуженный деятель науки Чеченской Республики».

Литература

• Лазарев С. Е. О прошлом ради будущего: интервью с Мусой Ибрагимовым // Военно-исторический архив. 2016. № 7 (199). С. 168–191.
• Бугай Н.Ф. Ибрагимов Муса М. Чеченцы: выселение, выживание, возвращение (1940–1950-е годы). Грозный, 2015.//Голос минувшего. Кубанский исторический журнал. 2016, №1-2. С.198-207.
• Аббаз Осмаев. О монографии Мусы Ибрагимова "Чеченцы: выселение, выживание, возвращение (1940-1950-е гг."//Вайнах. 2015, №11-12. С.100-104.
• = Ссылки =

• [anchr.ru/ibragimov-musa-muslievich-2 Ибрагимов Муса Муслиевич]

Наука   Чечня   Персоналии

Отрывок, характеризующий Ибрагимов, Муса Муслиевич

Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.