Ибрагим Кыпсак

Ибрагим Кыпсак
Ибраһим Ҡыпсаҡ
Дата рождения:	1895(1895)
Место рождения:	д. Сапыково, Оренбургский уезд, Оренбургская губерния (ныне Кугарчинский район Башкортостана)
Гражданство:	СССР
Подданство:	Российская империя
Дата смерти:	27 сентября 1937(1937-09-27)
Место смерти:	Москва, РСФСР
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Ибрагим Кыпсак (Каракыпсак Ибрагим, настоящее имя — Абдулла Галямович Ибрагимов, башк. Ибраһим Ҡыпсаҡ, Ғабдулла Ғәбделғәлләм улы Ибраһимов; 1895—1937) — башкирский писатель, деятель Башкирского национального движения.

Биография

Ибрагимов Абдулла Галямович родился в 1895 году в деревне Сапыково Оренбургского уезда Оренбургской губернии, ныне Кугарчинский район Башкортостана.

Принимал участие в Первой мировой войне и Гражданской войне. С 1917 года становится участником башкирского национального движения.

С 1918 года работает секретарём Кипчакской кантональной управы.

С 1919 года является комиссаром Башкирской отдельной стрелковой бригады. В 1919 году окончил Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова.

В 1920 году был депутатом I Всебашкирского съезда Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. С 1920 года — народный комиссар по социальному обеспечению Автономной Башкирской Советской Республики.

С 1921 года работал в должности заместителя председателя Комиссии помощи голодающим при Башкирском центральном исполнительном комитете (Башпомгола). Был заведующим отдела Башкирского областного комитета РКП(б). Позже заведовал Центральным архивом Башкирской АССР.

С 1923 года являлся директорам Оренбургского башкирского педагогического техникума, а с 1926 года — председателем правления Республиканской потребительской кооперации Башкирской АССР. С 1931 года — начальник отдела Завода комбайновых моторов в городе Уфе.

В 1932—1934 гг. работал в должности заместителя директора Белорецкого металлургического завода.

В 1934—1937 гг. являлся слушателем Всесоюзной промышленной академии имени И. В. Сталина в Москве.

Ибрагимов Абдулла Галямович арестован 26 июля 1937 года. Был обвинён в участии в контрреволюционной повстанческой организации и 27 сентября 1937 года расстрелян. Место захоронения — Донское кладбище. Реабилитирован 25 февраля 1958 года.

Публикации

Публиковался под псевдонимами Ибрагим Кыпсак и Ибрагим Каракыпсак. Является автором документального очерка «Петроград өсөн көрәштә башҡорттар» (1925; «Башкиры на защите Петрограда»). Им написано ряд рассказов о событиях Гражданской войны, установлении советской власти в Башкортостане «Йәшелдәр» (1928; «Зелёные»), «Түңәрәк өҫтәл» (1934; «Круглый стол») и другие.

Литература

• Насиров Р. Уҙамандарҙы эҙләйем. Өфө, 1997.
• Ярмуллин А. Ш. Автономиялы Башҡортостан байрағы аҫтында. Өфө, 2009.

Ссылки

• [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/7950-ypsa-ibra-im Шарипова, З. Я., Ярмуллин А. Ш. Кыпсак Ибрагим.//Статья в Башкирской энциклопедии] (башк.)

Отрывок, характеризующий Ибрагим Кыпсак

– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.