Иванников, Максим Юрьевич

Максим Юрьевич Иванников (род. 6 августа 1957) — российский режиссёр.

В 1979 г. году окончил факультет режиссуры массовых театрализованных представлений Института Культуры. На телевидении с 1979 года.

С 1980 по 1988 годы работал администратором Главной редакции «Литературно-драматического вещания». За это время снял несколько авторских режиссёрских работ. В 1987 году принимал участие в съемках фильма «Лев Николаевич Толстой. Последние дни». С 1982 по 1988 год был ассистентом режиссёра программы «Поэтические вечера».

Режиссёр программ «Взгляд» (1988—1990), «Намедни» (1990), «Портрет на фоне» (1992), а также телевезионных фильмов и сериалов «Кремль-9» (2002), «Покер-45: Сталин, Черчилль, Рузвельт» (2010), «Берия. Проигрыш» (2010).

В 1993 году вместе с коллегами и друзьями в Нижневартовске создал телекомпанию «Сфера». В 1996 году принимал участие в создании передачи «19:59» на ОРТ, а позже вместе с О. Аксёновым создал программу «Дежурная часть».

Финалист конкурса «ТЭФИ» 2005 года в номинации «Режиссёр телевизионного документального фильма/сериала» («Кремль-9», «Дорогой Никита Сергеевич»).

Отрывок, характеризующий Иванников, Максим Юрьевич

– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.