Иванов, Аркадий Фёдорович

Аркадий Фёдорович Иванов
Дата рождения:	5 февраля 1882(1882-02-05)
Место рождения:	Санкт-Петербург, Российская империя
Дата смерти:	25 октября 1918(1918-10-25) (36 лет)
Место смерти:	Кольчугино,Томская губерния, РСФСР
Гражданство:	Российская империя Российская империя→ РСФСР
Партия:	РСДРП (с 1903 года)
Основные идеи:	большевизм
Род деятельности:	революционер, комиссар Томского отделения Госбанка
Супруга:	Иванова Анна Андреевна
Дети:	Любовь Аркадьевна Иванова-Левина

Аркадий Федорович Иванов (1882—1918) — русский революционный деятель, большевик, борец за власть Советов в Сибири.

Биография

Родился в мещанской семье, воспитывался в доме тёти по отцу и её мужа, критика и историка литературы А. М. Скабичевского.

Окончил Царскосельскую гимназию (1902), учился на физико-математическом факультете Петербургского университета, был исключён за революционную деятельность (1904).

Член РСДРП с 1903 года. Активно участвовал в революции 1905—1907 годов в Санкт-Петербурге, Гомеле, Одессе. В июне 1906 года — редактор большевистской газеты «Северная земля». В 1907 году — член Одесского комитета РСДРП. Был делегатом 5-го съезда РСДРП (1907). Неоднократно подвергался арестам. С 1911 по 1914 год находился в нарымской ссылке, где совместно с В. Куйбышевым и Я. Свердловым продолжал революционную деятельность, преподавал арифметику и русский язык в созданной ссыльными общеобразовательной школе. Здесь познакомился со своей женой, ссыльной финкой — участницей рабочего движения. С 1914 проживал в Томске, занимался канцелярской работой.

После Февральской революции 1917 года — член Томского комитета общественного порядка и безопасности, возглавил народную милицию, затем — городскую продовольственную управу в Томске. С января 1918 года — комиссар Томского отделения Госбанка. Член Сибирского ЦИК, участник IV Всероссийского съезда Советов в Москве. Член советской делегации по переговорам со штабом поднявшего восстание Чехословацкого корпуса.

25 июля 1918 года, находясь на нелегальном положении, был арестован в Красноярске белогвардейцами. 24 октября 1918 расстрелян на станции Кольчугино (ныне Ленинск-Кузнецкий). Место захоронения неизвестно.

Память

• В 1979 году установлен памятник в Томске на перекрёстке проспекта Ленина и улицы Пирогова.
• Именем Иванова названа улица в Томске, см. commons:Category:Ivanova Street in Tomsk.

Литература

• [kfinkelshteyn.narod.ru/Tzarskoye_Selo/Uch_zav/Nik_Gimn/NGU_AIvanov.htm АРКАДИЙ ФЕДОРОВИЧ ИВАНОВ (1882—1918) — революционный деятель.]
• Иванов Аркадий Федорович // Былое Сибири. — 1922. — № 1. — С. 23-25.
• Иванова, А. А. Аркадий Федорович Иванов // Борцы за власть Советов. Вып. 1. — Томск, 1959. — С. 90-100 : портр.
• Захарченко, З. Улица им. А. Иванова // Техника шахты. — 1979. — 25 июня.
• Алексеева, Н. Память на всю жизнь // Красное знамя. — 1981. — 18 янв.
• Гордость Томска. — Новосибирск, 1982. — С. 159 −182.
• Матвеева, В. Память останется // Молодой ленинец. — 1989. — 8 июля. — С. 8.
• Пинчук, Людмила Романовна. Аркадий Иванов. — М., 1990. — 143 с.
• Иванова Аркадия, ул. // История названий томских улиц. — Томск, 2004. — С. 99-100.
• Иванов Аркадий Федорович // Томск от А до Я: краткая энцикл. города.- Томск, 2004. — С. 130 : фото.
• Улица Аркадия Иванова // Лингвистическое краеведение. — Томск, 2005 .— С. 133.

Отрывок, характеризующий Иванов, Аркадий Фёдорович

Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.


Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!