Иванов, Фёдор Николаевич

Фёдор Николаевич Иванов
Дата рождения	9 сентября 1860(1860-09-09)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Российский Императорский флот
Годы службы	1877—1915
Звание	вице-адмирал
Часть	1-й флотский экипаж
Командовал	миноносец № 108 миноносец № 120 крейсер «Гайдамак» минный транспорт «Амур» крейсер «Баян» крейсер «Кагул»
Сражения/войны	Русско-японская война, Первая мировая война
Награды и премии

Фёдор Никола́евич Иванов (1860 — 1934) — русский вице-адмирал (1915), известный участием в русско-японской войне, во время которой произвёл удачную постановку минного заграждения, приведшую к гибели двух эскадренных броненосцев противника.

Биография

12 апреля 1881 года окончил Морской корпус с производством в чин гардемарина и 31 мая следующего года был произведён в чин мичмана.

В 1886—1889 годах занимал должность адъютанта 8-го флотского экипажа и 24 апреля 1888 года был произведён в чин лейтенанта. В октябре-декабре 1888 года командовал 1-й ротой 8-го флотского экипажа, а с 9 февраля 1889 года командовал 9-й ротой барбетного броненосца «Император Александр II». 9 апреля 1889 года награждён орденом Св. Станислава 3-й степени. C 13 октября того же года занимал должность ревизора корвета «Витязь», а 8 октября 1894 года — эскадренного броненосца «Севастополь». В 1896 году окончил Минный Офицерский класс и был зачислен в минные офицера 1-го разряда. В том же году был награждён серебряной медалью «В память царствования императора Александра III». 6 декабря 1898 года назначено содержание по чину капитан-лейтенанта, а 18 апреля следующего года был награждён орденом Св. Анны 3-й степени. С 10 января 1899 года по 18 апреля 1900 года командовал миноносцем № 120, после чего был переведён на должность старшего офицера крейсера «Новик». 6 декабря 1901 года произведён в капитаны 2-го ранга, а в следующем году был награждён орденом Св. Станислава 2-й степени. 1 января 1904 года отчислен от должности старшего офицера и назначен командиром крейсера «Гайдамак». 18 марта, после непродолжительного командования «Гайдамаком», Иванов был переведён на должность командира минного транспорта «Амур». Произвел удачную постановку минного заграждения, приведшую к гибели двух эскадренных броненосцев противника, за что был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени. 24 августа был назначен командиром крейсера «Баян», которым командовал до затопления его 26 ноября того же года.

6 декабря 1906 года был произведён в чин капитана 1-го ранга, а 2 апреля 1907 года за отличие во время русско-японской войны был награждён орденами Св. Владимира 4-й степени и Св. Анны 2-й степени. Кроме того, Фёдор Николаевич был награждён золотым оружием с надписью «За храбрость» и серебряной медалью «В память русско-японской войны 1904—1905 гг.».

После окончания русско-японской войны командовал крейсерами «Очаков» и «Баян». В 1909—1910 годах командовал отрядом заградителей Балтийского моря.

С 6 октября 1912 года Иванов участвовал в особой комиссии по организации прибрежной обороны. 7 мая 1913 года командовал 1-м флотским экипажем, а в следующем году был произведён в контр-адмиралы.

19 января 1915 года Фёдор Николаевич был произведён в чин вице-адмирала с увольнением в отставку.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/43913/%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2 Большая биографическая энциклопедия]

Отрывок, характеризующий Иванов, Фёдор Николаевич

– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.