Иванов, Вячеслав Всеволодович
Поделись знанием:
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.
Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.
На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
(перенаправлено с «Иванов Вяч. Вс.»)
Не следует путать с В. В. Ивано́вым (1924—2005) — лингвистом, историком языка.
| Вячеслав Всеволодович Иванов | |||
 Вяч. Вс. Иванов на 6 Московском Международном Открытом книжном фестивале (2011) | |||
| Научная сфера: | |||
|---|---|---|---|
| Место работы: |
Институт славяноведения РАН, РГГУ, Калифорнийский университет | ||
| Учёная степень: | |||
| Учёное звание: | |||
| Альма-матер: | |||
| Научный руководитель: | |||
| Известен как: |
создатель (совместно с В. Н. Топоровым) «теории основного мифа» | ||
| Награды и премии: |
| ||
Вячесла́в Все́володович Ива́нов (имя обычно сокращается как Вяч. Вс. Иванов; род. 21 августа 1929, Москва) — советский и российский лингвист, семиотик, антрополог. Академик РАН по Отделению литературы и языка (2000), профессор. Директор Института мировой культуры МГУ. Директор Русской антропологической школы РГГУ[1].
Профессор Отдела славянских и восточноевропейских языков и литератур Калифорнийского университета. Иностранный член Американского лингвистического общества (1968), Британской Академии (1977)[2], Американской академии искусств и наук (1993), Американского философского общества (1994)[3].
Содержание
Биография
Родился 21 августа 1929 года в семье писателя Всеволода Ива́нова и актрисы, переводчицы и мемуариста Тамары Владимировны Ивановой (Кашириной, 1900-1995). В детстве перенёс тяжёлую болезнь, что стало причиной получения домашнего образования. В 1941—1943 годах был в эвакуации в Ташкенте. В 1946 году окончил школу, в 1951 году — филологический факультет Московского государственного университета (романо-германское отделение). В 1955 году получил степень доктора филологических наук за кандидатскую диссертацию об отношении клинописного хеттского языка к другим индоевропейским. Диссертация не была утверждена ВАКом из-за её потери. Повторно получил степень доктора в 1978 году в Вильнюсском университете за работу о балтийском и славянском глаголе. В 1956—1958 годах руководил семинаром по математической лингвистике МГУ.
В 1958 году был уволен из МГУ за несогласие с официальной оценкой романа Бориса Пастернака «Доктор Живаго» и за поддержку взглядов Романа Якобсона. Решение об увольнении было официально отменено как ошибочное в 1988 году.
В 1959—1961 годах — заведующий группой машинного перевода Института точной механики и вычислительной техники и председатель лингвистической секции Научного совета по кибернетике АН СССР. В 1961—1989 годах — заведующий сектором структурной типологии Института славяноведения и балканистики. В 1989—1993 годах — директор Библиотеки иностранной литературы. В 1990—1995 годах — первый заведующий кафедрой теории и истории мировой культуры МГУ.
С 1992 года — директор Института мировой культуры МГУ. С 2003 года — директор Русской антропологической школы РГГУ. В 2010—2015 годах — один из основателей и Председатель Попечительского совета Фонда фундаментальных лингвистических исследований.
В 1989—2001 годах — профессор Стэнфордского университета на кафедре славянских языков и литератур. С 1992 года — профессор кафедры славянских языков и литератур и Программы индоевропейских исследований Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Избран действительным членом («Fellow») Американской академии искусств и наук (1993).
Жена — художник С. Л. Иванова (род. 1940), дочь писателей Л. З. Копелева и Р. Д. Орловой[4]. Сын — лингвист Леонид Иванов (род. 1963)[5].
Научная деятельность
Исследования В. В. Иванова посвящены исторической и сравнительной лингвистике (прежде всего индоевропейских языков), психолингвистике, семиотике, математической лингвистике, литературоведению, истории культуры, антропологии. Библиография его научных трудов включает более тысячи пунктов. Опубликовал переводы с восемнадцати языков. Доктор филологических наук (1955, диссертация не утверждена и утеряна ВАКом, повторно в 1978 году).
Совместно с В. Н. Топоровым написал две монографии и множество статей по семиотике славянской культуры. Совместно с Топоровым является создателем «теории основного мифа».
С ним же вошёл в состав редакционной коллегии Мифы народов мира (энциклопедия) и ежегодного сборника «Балто-славянские исследования»[6] (1980-2014 гг.).
Совместно с Т. В. Гамкрелидзе является автором фундаментального труда «Индоевропейский язык и индоевропейцы», где исследуется грамматика и лексика гипотетического языка-предка всех индоевропейских языков, намечена реконструкция основных характеристик социальной организации, религии и материальной культуры праиндоевропейцев, а также — с опорой на археологические данные — рассматривается вопрос о происхождении индоевропейцев. В книге впервые выдвинута «армянская гипотеза», утверждающая, что праиндоевропейский язык возник на Армянском нагорье.
Политические взгляды
Считает, что у Путина «патологическая страсть к деньгам», считает Путина бандитом: «Сталин был бандитом. Вот, пожалуй, в этом смысле он сопоставим со Сталиным, потому что Сталин был тоже неумный и неспособный человек» (окт. 2012)[7].
Монографии
- Труды по этимологии индоевропейских и древнепереднеазиатских языков. Т. 1. Индоевропейские корни в хеттском языке. М.: ЯСК-Знак. 2007. 562 стр. 800 экз. (кандидатская диссертация, написана в 1955 году, опубликована в 2007 году)
- Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Санскрит. (Серия «Языки зарубежного Востока и Африки») М.: ИВЛ. 1960. 134 стр. 1300 экз. (англ.пер. 1968)
- Хеттский язык. (Серия «Языки зарубежного Востока и Африки») М.: ИВЛ. 1963. 222 стр. 2100 экз.; 2-е изд., доп. М.: УРСС. 2001.
- Общеиндоевропейская, праславянская и анатолийская языковые системы: сравнительно-типологические очерки. М.: Наука. 1965. 298 стр. 2000 экз.
- Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы: (Древний период). М.: Наука. 1965. 246 стр. 2400 экз.
- Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей: (Лексические и фразеологические вопросы реконструкции текстов). М., Наука. 1974. 342 стр. 2600 экз.
- [philologos.narod.ru/semiotics/ivanov_semio.htm Очерки по истории семиотики в СССР]. М.: Наука. 1976. 303 стр. 5000 экз. (нем.пер.1985)
- [yuriybrisk.narod.ru/oddandeven.htm Чёт и нечет: асимметрия мозга и знаковых систем]. М.: Советское радио. 1978. 185 стр. 40000 экз. (Кибернетика) (нем. пер. 1983, рум. пер. 1986; латыш. перераб. изд. Рига: Зинатне, 1990)
- Славянский, балтийский и раннебалканский глагол: индоевропейские истоки. М.: Наука. 1981. 271 стр. 2150 экз.
- История славянских и балканских названий металлов. М.: Наука. 1983. 197 стр. 2100 экз.
- Иванов Вяч. Вс., Гамкрелидзе Т. В. [ielang.narod.ru/ Индоевропейский язык и индоевропейцы: Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. В 2 тт]. — Тбилиси: Изд-во Тбилисского ун-та, 1984. — xcvi + 1328 с. = Благовещенск, 1998. (engl. trans. by J. Nichols. Berlin; New-York. 1995).
- Взгляд на русский роман в 1992 году. М.: Рудомино. 1993. 16 стр.
- Russian Civilization. Уч. пособие. 1994. 109 p.
- The archives of the Russian Orthodox Church of Alaska, Aleutian and Kuril Islands (1794—1912): An attempt at a multisemiotic society. Washington, 1996.
- The Russian orthodox church of Alaska and the Aleutian Islands and its relation to native American traditions — an attempt at a multicultural society, 1794—1912. Washington: Libr. of Congr., 1997
- Хлебњиков и наука. / С рус. према рукопису прев. Радмила Мечанин. Београд, Нар.кн. / Алфа. 2003.
- Лингвистика третьего тысячелетия. М.: ЯСК. 2004. 177 стр.
- Наука о человеке: введение в современную антропологию. М.: РГГУ. 2004. 194 стр.
- Дуальные структуры в антропологии: курс лекций. (Серия «Библиотека РАШ». Вып.2) М., РГГУ. 2008. 329 стр.
- [www.premiaprosvetitel.ru/booksauthors/view/?64 От буквы и слога к иероглифу: системы письма в пространстве и времени]. — М.: Языки славянской культуры, 2013. — 272 с. — (Разумное поведение и язык. Language and Reasoning). — 1000 экз. — ISBN 978-5-9551-0652-6.
Статьи
- Избранные труды по семиотике и истории культуры. М.: 1999—2010.
- Т. 1. Знаковые системы. Кино. Поэтика. М.: Языки русской культуры, 1999. 912 стр.
- С. 13-140. Разыскания о поэтике Пастернака. От бури к бабочке.
- С. 141—378. Эстетика Эйзенштейна.
- С. 379—602. Нечет и чет. Асимметрия мозга и знаковых систем.
- С. 603—812. Очерки по предыстории и истории семиотики.
- С. 813—909. Список трудов Вяч. Вс. Иванова.
- Т. 2. Статьи по русской литературе. М.: Языки русской культуры, 2000. 880 стр.
- Т. 3. Сравнительное литературоведение. Всемирная литература. Стиховедение. М.: Языки славянской культуры, 2004. 818 стр.
- Т. 4. Семиотика культуры, искусства, науки. М.: Языки славянской культуры, 2007. 794 стр. 800 экз.
- Т. 5. Мифология и фольклор. М.: Знак, 2009. 372 стр. 1000 экз.
- Т. 6. История науки. Недавнее прошлое (XX век). М.: Знак, 2009. 384 стр. 800 экз.
- Т. 7. Труды по истории науки. М.: Знак, 2010. 720 стр.
- Т. 1. Знаковые системы. Кино. Поэтика. М.: Языки русской культуры, 1999. 912 стр.
- Иванов В. В. [www.inslav.ru/images/stories/books/BSI-XIX%282014%29.pdf К происхождению этнонима пруссов. Название Purušḫanda (княжество и город III–II тыс. до н.э.)] // [www.inslav.ru/izdaniya/arxiv/8-2009-08-05-10-47-42/108--l-r Балто-славянские исследования, 2014] / Отв. ред. Иванов В. В.. — М.*СПб: Нестор-История, 2014. — С. 5—20.
- [kogni.narod.ru/issl.htm Публикации на сайте Русской Антропологической Школы]
- [ec-dejavu.ru/g-2/Gnosis.html Россия и гнозис]
- [ec-dejavu.ru/p/Publ_V_Vs_Ivanov.html Античное переосмысление архаических мифов]
- [ec-dejavu.ru/i/Ivanov_Eisenstein.html Эйзенштейн и культуры Японии и Китая]
- [ec-dejavu.ru/z/Zaum.html Заумь и театр абсурда у Хлебникова и обэриутов в свете современной лингвистической теории]
- [ec-dejavu.ru/m/Montage.html#Ivanov Монтаж как принцип построения в культуре первой половины XX в.]
- [shalamov.ru/research/114/ Аввакумова доля] — статья о Варламе Шаламове
- [shalamov.ru/research/175/ Поэзия Шаламова] — выступление на Шаламовской конференции в июне 2011 г., помимо анализа принципов шаламовской поэзии рассказывается об отношениях с А. И. Солженицыным.
- [kogni.ucoz.ru/text/ivanov.pdf Лингвистика третьего тысячелетия: Вопросы к будущему]
- [www.novayagazeta.ru/society/53967.html Целесообразность человека]
- [gefter.ru/archive/12105 Соотношение индивидуальной и социальной памяти в контексте интеграции семиотико-антропологического, математического и естественно-научного подходов]
Переводы
- Гюго В. Закаты. // Собр. соч. В 15 т. М., ГЛИ. 1953. С.456-460.
- Перевод стихов и эпиграфов в кн.: Скотт В. Айвенго. М.-Л., Детгиз. 1953. Скотт В. Квентин Дорвард. М.,1958.
- Райнис Я. Одинокая вершина. // Избр. произв. Л., 1953. С.98.
- Перевод отдельных стихов: Байрон Дж. Г. Избранные стихи и поэмы. М., ГЛИ. 1954.
- Дельбрюк Б. Введение в изучение индоевропейских языков. // Хрестоматия по истории языкознания 19-20 вв. М., 1956. С.177-187.
- Ульдалль Х. Глоссематика. 1 часть. // Новое в лингвистике. I. М.,1960.
- Тувим Ю. 2 стихотворения. // ИЛ. 1963. № 12. С.176.
- Хэмп Э. Словарь американской лингвистической терминологии. М., 1964. 264 стр.
- Лопе де Вега. Без тайн нет и любви. // Собр. соч. Т.6. М., 1965. С.393-516.
- Кьеркегор С. Или-или. // История эстетики. Т.3. М., 1967.
- Соссюр Ф. де. Анаграммы. // Избр. соч. М., 1977.
- Угаритский эпос. // Красные листья. М., 1980. С.568-584.
- Бажан М. Стихотворение. // Избр. произв. М.,1984. Т.1. С.328-329.
- Киплинг Р. Стихотворение. // Рассказы. Стихотворения. Л.,1989. С.342.
- Источники по истории хеттов. // Хрестоматия по истории древнего Востока. М.,1963. С.304-329.
- То же. // Хрестоматия по истории древнего Востока. М.,1980.Ч.1. С.263-293.
- Луна, упавшая с неба. Древняя литература Малой Азии. / Пер. с древнемалоазийских языков Вяч. Вс. Иванова. М., ХЛ. 1977. 317 стр. 30000 экз. (книга содержит переводы с хатти, хеттского, аккадского, палайского, хурритского, лувийского, иероглифического лувийского, финикийского, ликийского, лидийского языков)
Стихи
- Стихи разных лет. М., Радуга. 2005. 254 стр.
Мемуары
- [magazines.russ.ru/nlo/2006/77/iv15-pr.html Из воспоминаний о Елеазаре Моисеевиче Мелетинском.] // «НЛО», № 77 за 2006 г.
- Перевёрнутое небо. Записи о Пастернаке. // «Звезда», СПб — 2009 № 8,9,[www.zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=1299 11], [www.zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=1319 12], 2010 № 1,[zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=1355 2]
- [magazines.russ.ru/zvezda/1999/7/ivanov.html О Романе Якобсоне. (Главы из воспоминаний) // «Звезда» 1999, № 7]
Интервью
- [magazines.russ.ru/continent/2000/106/iva.html «У меня нет сегодня особых страхов по поводу будущего России в ХХI веке…»] // «Континент», № 106, 2000 г.
- [old.novayagazeta.ru/data/2002/76/41.html?print=201226051749 «Великая русская революция 1905 ещё продолжается»] // «Новая газета», № 76, 14 октября 2002 г.
- [globalization.su/planet_in_changes/culture/1163150229.html «Или человечество по-настоящему объединится, или его не будет»] // для «Московские новости» 13 октября 2006 г.
- [www.ut.ee/SOSE/sss/volumes/volume_38_preprint.html О семиотике, о языках мозга и об истории идей] // «Sign Systems Studies», volume 39.2/4, 2011 г.
- [www.mn.ru/newspaper_freetime/20111007/305570210.html «Россия — такая страна, где хотя бы один человек должен говорить правду»] // «Московские новости», 7 октября 2011 г.
- [newtimes.ru/articles/detail/51731 «Если они испугаются, то начнут делать необратимые вещи»] // «The New Times», № 16 (244), 14 мая 2012 г.
- [www.novayagazeta.ru/society/53967.html Целесообразность человека] // сайт «Новой газеты». Публичная лекция в «Новой» антрополога, лингвиста и семиотика Вячеслава Всеволодовича Иванова. Вопросы задаёт Юлия Латынина. — 2012. — 14 авг. — Выпуск № 91 от 15 августа 2012.
- [www.novayagazeta.ru/society/53995.html Целесообразность человека. Часть 2] // сайт «Новой газеты». Публичная лекция в "Новой" антрополога, лингвиста и семиотика Вячеслава Всеволодовича Иванова. Вопросы задаёт Юлия Латынина. — 2012. — 16 авг. — Выпуск № 92 от 17 августа 2012.
- [www.urokiistorii.ru/history/people/52188 «Испытания нужны, для того чтобы понимать, что такое жизнь»] // сайт «Уроки истории», 30 сентября 2014 г. Интервью Елены Калашниковой, оператор Наталья Катаева
Напишите отзыв о статье "Иванов, Вячеслав Всеволодович"
Примечания
- ↑ [kogni.ru/text/krilov_ivanov.pdf С. А. Крылов. Академик Вячеслав Всеволодович Иванов: краткий очерк научной деятельности]
- ↑ [www.britac.ac.uk/fellowship/directory/cor.cfm?member=2627 British Academy Fellows. Record for: IVANOV, Professor Dr Vjaceslav]
- ↑ [www.amphilsoc.org/memhist/search?creator=Ivanov American Philosophical Society Member History: Dr. Vyacheslav V. Ivanov]
- ↑ [2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/60n/n60n-s32.shtml Светлана Иванова: «Звуку не хватает скорости света»]
- ↑ Шевелев И. [newshevelev.narod.ru/vachivanov.htm Исторические качели между гориллами и людьми]
- ↑ [www.inslav.ru/izdaniya/arxiv/8-2009-08-05-10-47-42/108--l-r «Балто-славянские исследования»]
- ↑ [newtimes.ru/articles/detail/51731 «Если они испугаются, то начнут делать необратимые вещи»]
Ссылки
- [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-49265.ln-ru Профиль Вячеслава Всеволодовича Иванова] на официальном сайте РАН
- [inslav.ru/ob-institute/sotrudniki/282-2010-03-26-09-19-53 Страница] на сайте Института славяноведения РАН
- [imk.msu.ru/Structure/ivanov.html Страница] на сайте Института мировой культуры МГУ
- [new.philos.msu.ru/fmu/ivanov_vjacheslav_vsevolodovich Страница] на сайте философского факультета МГУ
- [about-msu.ru/next.asp?m1=person1&type=aka&fio=%C8%E2%E0%ED%EE%E2%20%C2%FF%F7%E5%F1%EB%E0%E2%20%C2%F1%E5%E2%EE%EB%EE%E4%EE%E2%E8%F7 Страница] на сайте «Всё о Московском университете»
- [rsuh.ru/who_is_who/detail.php?ID=4699 Страница] на сайте РГГУ
- [kogni.narod.ru/vvivanov.htm Страница] на сайте Русской антропологической школы РГГУ
- [www.slavic.ucla.edu/people/faculty/ivanov/ Страница] на сайте Отдела славянских и восточноевропейских языков и литератур Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (англ.)
- [megabook.ru/article/ИВАНОВ%20Вячеслав%20Всеволодович Статья] в БЭКМ
- [isaran.ru/?q=ru/person&guid=EAB2E6D6-E333-1B4C-0478-4A1AC5DBCEFD Историческая справка] на сайте Архива РАН
- [gtmarket.ru/personnels/vyacheslav-ivanov Вячеслав Иванов] в библиотеке Центра гуманитарных технологий
- [kogni.ru/news/2008-01-28-34 Обзор творчества]
- Кучерская М. А. [polit.ru/article/2005/09/02/ivanov Чет и нечет — одно и то же]
- Крылов С. А. [kogni.ru/text/krilov_ivanov.pdf Академик Вяч. Вс. Иванов: краткий очерк научной деятельности]
- [istina.msu.ru/profile/IvanovVchVs/ Вяч. Вс. Иванов - научные работы в системе Истина МГУ]
Лекции и выступления
- [polit.ru/lector/ivanov_vv Вяч. Вс. Иванов] в цикле публичных лекций «Полит.ру»
- [polit.ru/article/2005/07/13/ivanov Когда история сметает политиков]
- [genling.ru/news/item/f00/s00/n0000001/index.shtml Встреча с учёным-лингвистом Вяч. Вс. Ивановым]
- [itmk.it/novita/ivanov Вселенная Вячеслава Иванова] (8 серий)
- [www.tvkultura.ru/news_print.html?id=473414&cid=48 «Индоевропейские языки и миграции индоевропейцев»] // телеканал «Культура»
- [www.tvkultura.ru/news_print.html?id=473712&cid=6 Этрусский язык: лингвистика] // телеканал «Культура»
- [www.tvkultura.ru/news_print.html?id=473860&cid=10524 Языки большого города в истории человечества] // телеканал «Культура»
- [www.tvkultura.ru/news_print.html?id=474176&cid=6 Макросемьи языков и расселение человека из Африки] // телеканал «Культура»
- [www.youtube.com/playlist?list=PLMPeQjIIreHs-LLsDDm-5VIesACcCUvLw Вечер переводов Вяч. Вс. Иванова в кафе «Читалка». Археология, история] (13.09.2013, 6 частей)
- [postnauka.ru/talks/33403 Основные цели глобального капитализма противоположны целям культуры и науки]
- [soundcloud.com/conor-a-daly/v-v-ivanov-o-rannem-pasternake «Символизм и ранние стихи Пастернака»] // Лекция прочитана 21 февраля 1989 в Dwinelle Hall на кампусе Калифорнийского университета в Беркли.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи по лингвистике желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Иванов, Вячеслав Всеволодович
О! против страданий нет другого убежища.]Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.
Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.
На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Категории:
- Доктора филологических наук
- Действительные члены РАН
- Лауреаты Ленинской премии
- Лауреаты Государственной премии СССР
- Персоналии по алфавиту
- Учёные по алфавиту
- Лингвисты по алфавиту
- Лингвисты СССР
- Лингвисты России
- Лингвисты XX века
- Русские поэты
- Переводчики поэзии на русский язык
- Мемуаристы России
- Востоковеды России
- Санскритологи России
- Филологи России
- Семиотики России
- Компаративисты
- Индоевропеисты
- Хеттологи
- Кетологи
- Структуралисты
- Выпускники филологического факультета МГУ
- Сотрудники Института славяноведения РАН
- Народные депутаты СССР от научных обществ
- Преподаватели филологического факультета МГУ
- Преподаватели философского факультета МГУ
- Преподаватели Российского государственного гуманитарного университета
- Преподаватели Стэнфордского университета
- Преподаватели Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе
- Преподаватели Йельского университета
- Члены Союза писателей СССР
- Члены Британской академии
- Члены Американской академии искусств и наук
- Члены Американского философского общества
- Маяковеды
- Пастернаковеды
- Исследователи русского авангарда
- Исследователи славянского язычества
- Полиглоты
- Персоналии:Переделкино
