Иван-да-марья
| Парафилетическая группа растений | |
 Марьянник дубравный (Melampyrum nemorosum) | |
| Название | |
|---|---|
|
Иван-да-марья | |
| Статус названия | |
|
не определён | |
| Родительский таксон | |
|
Отдел Цветковые растения | |
| Виды | |
| |
|
</div> | |
 | Марьянник дубравный на Викискладе |
| Фиалка трёхцветная на Викискладе |
 | Иван-да-марья в Викисловаре |
</table> Иван-да-марья — народное название нескольких травянистых растений, цветы которых (или верхние части всего растения) отличаются присутствием двух резко различаемых окрасок, чаще всего жёлтой и синей или фиолетовой.
Содержание
М. А. Кузнецова и А. С. Резникова приводят следующую трактовку возникновения фитонима (народное название растения) иван-да-марья[1]. Молодые люди — парень и девушка — горячо полюбили друг друга, а затем поженились, не ведая о том, что они являются братом и сестрой. А когда узнали об этом, чтобы не разлучаться, превратились в цветы — иван-да-марья, окрашенные в разные цвета. С тех пор этот цветок стал символом верности.
Цветок срывали для праздника Ивана Купалы. Ему приписывались волшебные свойства: «Кто хочет ускакать от погони или лететь молодецки на кляче, тот носи при себе цветок ивана-да-марьи. Иные дают пить сок, выжатый из этого цветка, чтобы возвратить слух или потерянный ум»[2].
Наиболее популярны два растения:
- Иван-да-марья, Марьянник, Брат с сестрой, Желтяница, Иванова трава — Марьянник дубравный (Melampyrum nemorosum L.), травянистое однолетнее растение из семейства Норичниковые (Scrophulariaceae), с жёлтыми цветками и ярко‑синими прицветниками, то есть верхними листьями всего растения[3]. В России часто растёт по рощам и лугам, чаще в тени, по лесным опушкам; цветёт в конце июня.
- Анютины глазки, или Фиалка трёхцветная (Viola tricolor L.) (её третий цвет — белый — не принимается в расчёт) — в её диком виде и в садовых разностях[4].
Значительно реже пользуются этим названием ещё пять — шесть схожих растений[4]: живучка женевская, или живучка мохнатая, (Ajuga genevensis L.) с бело‑пушистыми прицветниками и синими цветками, шалфей луговой (Salvia pratensis L.) — тоже с контрастом тёмно‑синих цветков и серо‑зелёных прицветников; иногда так называют и барвинок малый (Vinca minor L.), но подобные названия, как у множества (русских) растений, основаны на слишком грубом и невнимательно разобранном сходстве[4].
- Viola tricolor whole.jpg
Фиалка трёхцветная (Viola tricolor)
- Ajuga genevensis 150505.jpg
Живучка мохнатая (Ajuga genevensis)
- Szalwia lakowa Salvia pratensis2.jpg
Шалфей луговой (Salvia pratensis)
- Vinca minor 20060511123821wp.jpg
Барвинок малый (Vinca minor)
См. также
Напишите отзыв о статье "Иван-да-марья"
Примечания
- ↑ Кузнецова М. А., Резникова А. С. Сказания о лекарственных растениях. — М.: Высш. шк, 1992. — 272 с. — ISBN 5-06-002248-X.[страница не указана 3262 дня]
- ↑ Терещенко, 1999.
- ↑ Иван-да-марья // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978. (Проверено 13 февраля 2014)</span>
- ↑ 1 2 3 Иван-да-Марья // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
</ol>
Литература
- Терещенко А. В. [www.booksite.ru/fulltext/4by/tru/ssk/ogo/index.htm Быт русского народа: забавы, игры, хороводы]. — М.: Русская книга, 1999.
- Березович Е. Л. [www.ruthenia.ru/folklore/berezovich6.htm Иван да Марья: к интерпретации образов севернорусского дожинального обряда]
- Квашнина В. В. [sofik-rgi.narod.ru/avtori/konferencia/kvashnina.htm Гендерный аспект в легендах о народных названиях растения Фиалка трёхцветная Viola tricolor]
- Kolosova V. B. [drevnosti.org/images/Books/kolosova_ivan-da-marya.pdf Ivan-da-marja] // Pro Ethnologia, 18. Tartu, 2004. P. 87-95. (англ.)
Отрывок, характеризующий Иван-да-марья
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
Навигация
