Ива (приток Салды)
Ива | |
Характеристика | |
---|---|
Длина |
21 км |
Водоток | |
Устье | |
— Местоположение |
91 км по правому берегу |
Расположение | |
Водная система |
Иртыш → Обь → Карское море |
| |
Страна | |
Регион |
Ива — река в России, протекает в Свердловской области. Устье реки находится в 91 км по правому берегу реки Салда. Длина реки составляет 21 км.
Данные водного реестра
По данным государственного водного реестра России относится к Иртышскому бассейновому округу, водохозяйственный участок реки — Тагил от города Нижний Тагил и до устья, речной подбассейн реки — Тобол. Речной бассейн реки — Иртыш[1].
По данным геоинформационной системы водохозяйственного районирования территории РФ, подготовленной Федеральным агентством водных ресурсов[1]:
- Код водного объекта в государственном водном реестре — 14010501512111200005484
- Код по гидрологической изученности (ГИ) — 111200548
- Код бассейна — 14.01.05.015
- Номер тома по ГИ — 11
- Выпуск по ГИ — 2
Напишите отзыв о статье "Ива (приток Салды)"
Примечания
Ссылки
- В статье использована информация, предоставленная Федеральным агентством водных ресурсов из перечня водных объектов, зарегистрированных в государственном водном реестре по состоянию на 29.03.2009. [www.mnr.gov.ru/files/part/0306_perechen.rar Перечень] (rar-архив, 3,21 Мб).
|
Отрывок, характеризующий Ива (приток Салды)
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.