Иверская икона
| Иверская икона Божией Матери | |
| Παναγία Πορταΐτισσα | |
 икона из Иверского монастыря | |
| Иконографический тип: | |
|---|---|
| Местонахождение: | |
| Дата празднования |
12 февраля (25 февраля); |
| Изображения иконы на Викискладе |
| </tr>
И́верская ико́на Пресвято́й Богоро́дицы, Врата́рница или Привра́тница (греч. Πορταΐτισσα — Портаитисса) — православная икона Девы Марии с Младенцем, почитается как чудотворная[1], принадлежит к иконописному типу Одигитрия. Оригинал находится в Иверском монастыре на Афоне, в Греции.
Современные исследователи датируют Иверскую икону следующим образом: профессор Афинского университета Панайотис Вокотопулос (греч. Παναγιώτης Βοκοτόπουλος) — первая половина XI века[2], профессор истории искусств университета Инсбрука Томас Степпан (нем. Thomas Steppan) — начало XII века[3]; академик Н. П. Кондаков — XII век[4][5].
Содержание
Сказания об обретении иконы
Сохранившиеся греческие Сказания не старше XVI века, Славянские Сказания зафиксированы письменно не ранее XV века. Существуют различные версии происхождения иконы, которые по содержанию коренным образом отличаются друг от друга.
По одной из версий — IX веке во время царствования императора Феофила с целью спасти икону от иконоборцев образ был опущен в море женщиной, проживавшей около города Никея. Через два века монахи грузинского Иверского монастыря на Афоне увидели в море икону, поддерживаемую огненным столбом. Преподобный Гавриил Святогорец, получив во сне указание от Богородицы, пешком пошёл по воде и принес икону в кафоликон, но утром она была обнаружена над воротами обители. Предание сообщает, что так повторилось несколько раз, поэтому икону оставили у ворот и назвали Вратарницей или Привратницей, а от имени обители — Иверский монастырь — она получила наименование Иверская. Первоначально икона находилась снаружи, в киоте непосредственно над входом, однако позднее был построен специальный небольшой храм внутри монастыря, слева от ворот, в котором она и пребывает сегодня.
В XVI веке икона была украшена чеканным серебряным окладом работы грузинских мастеров.[6] Оклад оставляет открытым только лики Богородицы и Богомладенца.
Дни празднования
- во вторник Светлой седмицы (переходящее празднование) — обретение первообраза в море у горы Афон;
- 12 февраля (25 февраля) - перенесение списка Иверской иконы в монастырь на Валдае в 1656 году;
- 13 октября (26 октября) — торжественная встреча и перенесение в 1648 году в Москву списка иконы, посланного царю Алексею Михайловичу с Афона;
- 23 апреля (6 мая) — второе обретение древнейшего московского образа (списка) иконы в 2012 году, когда произошла его передача Историческим музеем Русской Православной Церкви (ныне список находится в Новодевичьем монастыре)[7];
- в некоторых календарях дополнительно указывают также 31 марта (13 апреля), возможно, это связано с переходящей датой вторника Светлой седмицы: по преданию, первое явление иконы в море монахам Афонского монастыря произошло во вторник Светлой седмицы, приходящийся в том году на 31 марта, по другим непроверенным данным на 27 апреля... [8];
Иверская часовня в Москве
В 1669 году копию принесенного с Афона списка Иверской иконы поместили при триумфальных Неглиненских (Воскресенских) воротах Китай-города. Для иконы был сделан небольшой деревянный навес, позднее вместо него воздвигли часовню[9]. В 1791 году часовню перестроил архитектор Матвей Казаков[10]. После разорения 1812 года восстановлена как памятник победы над Наполеоном[9].
В 1929 году часовню разобрали, а в 1931 году снесли Воскресенские ворота. В 1994—1995 годах часовня и ворота были восстановлены (автор проекта — архитектор О. И. Журин).
Монреальская Иверская икона
Монреальская Иверская икона — список Иверской иконы Божией Матери, написанный в 1981 году на Афоне греческим монахом Хризостомом. По многочисленным свидетельствам икона непрерывно мироточила в течение 15 лет. В 1997 году её хранитель Иосиф Муньос был убит, а икона бесследно исчезла.
См. также
Напишите отзыв о статье "Иверская икона"
Примечания
- ↑ [days.pravoslavie.ru/Life/life1728.htm Православный календарь]
- ↑ Vokotopoulos P. L. Note sur l'icône de la Vierge Portaitissa // Zograf. Beograd, 1996. Vol. 25. P. 28; idem. ῾Η εἰκόνα τῆς Παναγίας Πορταΐτισσας τῆς ῾Ιερᾶς Μονῆς ᾿Ιβήρων // ῞Αγιον ῎Ορος. Θεσσαλονίκη, 2001. Τ. 1: Θύση-Λατρεία-Τέχνη. Σ. 83-88.
- ↑ Steppan T. Überlegungen zur Ikone der Panhagia Portaitissa im Kloster Iwiron am Berg Athos // Sinnbild und Abbild: Zur Funktion des Bildes. Innsbruck, 1994. Bd. 1. S. 23-49
- ↑ Кондаков Н. П. Памятники христ. искусства на Афоне. СПб., 1902. М., 2004р. С. 166-167. Табл. XVII, 2
- ↑ Кондаков. Иконография Богоматери. Т. 2. С. 216
- ↑ Гора Афон. Образы Святой Земли / Идея проекта: Виктор Семёнов, иеромонах Иустин Симонопетрит; Редактор-составитель Алексей Лидов. — М.: Индрик, 2011. С. 70
- ↑ [www.patriarchia.ru/db/text/2204731.html Передача древнейшего на Руси списка Иверской иконы Божией Матери Русской Православной Церкви]
- ↑ [www.iverskiy.org/pokroviteli Свято-Иверский мужской монастырь. Небесные Покровители: Иверская икона Божией Матери ]
- ↑ 1 2 [www.voskres.ru/architecture/mokeev3.htm Академик Геннадий Мокеев. Прикремлёвский мемориал Святой Руси]
- ↑ Беляев Л. А. [www.pravenc.ru/text/293361.html Иверская часовня] // Православная энциклопедия. Том XXI. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2009. — С. 22-23. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-038-7
Литература
- Толстая Т. В., Турилов А. А., Э. П. А., Гусева Э. К., Э. П. И. [www.pravenc.ru/text/293359.html Иверская икона Божией Матери] // Православная энциклопедия. Том XXI. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2009. — С. 8-22. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-038-7
- Подлинные акты, относящиеся к Иверской иконе Божьей матери, принесенной в Россию в 1648 г. М. 1879.
- Тальберг Н. Д. Пространный месяцеслов Святых в Земле Российской просиявших. В каких нуждах каким иконам надлежит поклоняться. — Репринтное воспроизведение издания. — СПб.: Вера, 1997. — С. 298-299, 313-314, 473.
- Тимошина Л. А. Дело о приезде монахов афонского Иверского Успенского монастыря в 1647 г. в Москву // Каптеревские чтения 8. М. 2010. С. 42-64.
- Ченцова В. Г. Икона Иверской Богоматери. Очерки истории отношений Греческой церкви с Россией в середине XVII в. по документам РГАДА. М. 2010.
Ссылки
- [www.zavet.ru/kalendar/bm/iver-001.htm Рассказ об Иверской иконе Божией Матери]
- [www.agionoros.ru/docs/504.html Иконы Афона: Иверская (Вратарница, Портаитисса)], Святая Гора
- [www.pravoslavie.ru/jurnal/culture/svmos-iverskojikony.htm Часовня Иверской иконы Божией Матери]
- [www.iverskaja.ru Акафист Иверской иконе Божией Матери]
Отрывок, характеризующий Иверская икона
25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.
