Ивинг, Виктор Петрович

Виктор Ивинг
Имя при рождении:	Виктор Петрович Иванов
Псевдонимы:	В. Й., Вик, Серпуховский, Цоки
Дата рождения:	7 ноября 1888(1888-11-07)
Место рождения:	Санкт-Петербург, Российская империя
Дата смерти:	8 сентября 1952(1952-09-08) (63 года)
Место смерти:	Москва, СССР
Гражданство:	Российская империя Российская империя→СССР СССР
Род деятельности:	балетовед, педагог
Жанр:	балетоведение
Язык произведений:	русский

Ви́ктор Петро́вич Ивинг (настоящая фамилия Ивано́в) (7 ноября 1888, Петербург — 8 сентября 1952, Москва) — русский советский балетовед, театральный критик, педагог. Кандидат искусствоведения (1944).

Биография

Окончил юридический факультет Московского университета.

В 1917—1926 выступал как артист балета на эстраде (театр "Теревсат"). С 1923 года начал публиковать критические статьи о балете в газетах "Правда", "Известия", "Советское искусство", в журналах "Театр и музыка", "Зрелища", "Рампа", "Жизнь искусства" и других.

В 1940—1941 и 1946—1952 годы преподавал в ГИТИСе, в 1943—1947 году — в Московском хореографическом училище.

Семья

Жена — А. Н. Комнен, танцовщица, артистка Мамоновского театра миниатюр

Сочинения

Книги

• Ивинг В. П. [www.knigaline.ru/index.php?page=shop.product_details&flypage=shop.flypage&product_id=593&category_id=73&manufacturer_id=0&option=com_virtuemart&Itemid=29 А. И. Абрамова]. — М.: Теа Кино Печать, 1928. — 30 с. — 3500 экз.
• Ивинг В. П. [www.knigaline.ru/index.php?page=shop.product_details&flypage=shop.flypage&product_id=592&category_id=69&manufacturer_id=0&option=com_virtuemart&Itemid=29 Викторина Кригер]. — М.: Теа Кино Печать, 1928. — 30 с. — 5000 экз.

Избранные статьи

• Ивинг В. Вечер Лукина // Театр и музыка : журнал. — М., 1923. — № 8.
• Ивинг В. Большой театр // Театр и музыка : журнал. — М., 1923. — № 11.
• Ивинг В. Балет. О Пифагоре, Чингиз-хане, звёздах и чемоданчиках // Театр и музыка : журнал. — М., 1923. — № 28.
• Ивинг В. Новые постановки Голейзовского // Известия : газета. — М., 1923. — № 3 августа.
• В.Й. Третья Испания // Театр и музыка : журнал. — М., 1923. — № 50.
• Ивинг В. Баядерка // Рампа : журнал. — М., 1923. — № 12.
• Ивинг В. Балет. Вечер Голейзовского // Рампа : журнал. — М., 1924. — № 7.
• Ивинг В. Карнавал // Правда : газета. — М., 1924. — № 10 мая.
• Вик. Карнавал // Известия : газета. — М., 1924. — № 11 мая.
• Ивинг В. Шехерезада // Правда : газета. — М., 1924. — № 21 декабря.
• Ивинг В. Лебединое озеро // Новая рампа : журнал. — М., 1924. — № 13.
• Вик. "Теолинда" и "Иосиф Прекрасный". (Экспериментальный театр) // Известия : газета. — М., 1925. — № 10 марта.
• Ивинг В. "Теолинда" и "Прекрасный Иосиф" // Жизнь искусства : журнал. — М., 1925. — № 11.
• Вик. Новый балет // Рабочий и театр : журнал. — М., 1925. — № 12.
• Ивинг В. "Теолинда" в Экспериментальном // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1925. — № 10.
• Ивинг В. "Эсмеральда" // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1926. — № 20.
• Ивинг В. "Эсмеральда" // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1926. — № 22.
• Ивинг В. Гельцер в "Эсмеральде" // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1927. — № 5.
• Ивинг В. В балете ("Петрушка", "Сильфида", "Испанское каприччио") // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1927. — № 6.
• Ивинг В. Театральные силуэты. М. П. Кандаурова // Современный театр : журнал. — М., 1927. — № 16.
• Ивинг В. Хореографический техникум им. А. В. Луначарского. Заметки о балете // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1927. — № 19.
• Ивинг В. Вечер К. Я. Голейзовского в Большом театре // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1927. — № 27.
• Вик. "Смерч" // Правда : газета. — М., 1927. — № 25 декабря.
• Ивинг В. "Красный мак". К первому выступлению В. Кригер // Современный театр : журнал. — М., 1928. — № 1.
• Ивинг В. В балете. К выступлению А. И. Абрамовой в "Красном маке" // Современный театр : журнал. — М., 1928. — № 12.
• Вик. "Красный мак" // Известия : газета. — М., 1927. — № 22 июня.
• Вик. "Красный мак" // Красная нива : газета. — М., 1927. — № 25 сентября.
• Ивинг В. Перелом в балете // Программы государственных академических театров : журнал. — М., 1927. — № 25.
• Ивинг В. Предисловие // Конек-горбунок. Балет в 5 действиях Пуни. — М.: Теа Кино Печать, 1929.
• Ивинг В. Предисловие // [books.google.ru/books/about/Баядерка.html?id=V1YLaAEACAAJ&redir_esc=y Баядерка: балет в четырёх актах]. — М.: Теа Кино Печать, 1930. — 36 с.
• Ивинг В. Предисловие // [books.google.ru/books/about/Петрушка_балет.html?id=2O8WHQAACAAJ&redir_esc=y Петрушка, балет: Музыка Игоря Стравинского]. — М.: Теа Кино Печать, 1930. — 52 с. — 10 000 экз.
• Ивинг В. Предисловие // Раймонда. Балет в трёх актах. — М.: Теа Кино Печать, 1930. — 48 с.
• Ивинг В. Предисловие // Эсмеральда. — М.: Теа Кино Печать, 1930. — 48 с.
• Ивинг В. Путь театра // Новый мир : журнал. — М., 1936. — № 7.
• Ивинг В. Танцы Бурят-Монголии // Театр : журнал. — М., 1941. — № 5.
• Ивинг В. О русской школе классического танца // Театральный альманах. Сборник статей и материалов. — М.: ВТО, 1947. — Т. 6. — С. 256—283.
• Ивинг В., Комнен А. Е. В. Гельцер // Театральный альманах. Сборник статей и материалов. — М.: ВТО, 1948. — Т. 7. — С. 141—163.
• Ивинг В. О русской пляске // [www.ozon.ru/context/detail/id/5287182/ Русские пляски для детей]. — М.: Издательство Академии педагогических наук РСФСР, 1953. — С. 4—15. — 160 с. — 15 000 экз.
• Ивинг В. Содержание постановочной работы по танцу со школьниками // Хореографическая работа со школьниками. — М.: Мин. Просвещения РСФСР, 1956. — Т. 1. — С. 39—52.

• Ивинг В. Узловое звено — образ в танце // Балет : журнал. — М., 1985. — № 2.

Отрывок, характеризующий Ивинг, Виктор Петрович

Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.
Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».
Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего то совестно.