Ивлев, Дмитрий Данилович (филолог)
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
| Дмитрий Данилович Ивлев |
Дмитрий Данилович Ивлев (латыш. Dmitrijs Ivļevs; 6 мая 1932, Чебоксары — 19 сентября 2009) — советский / латвийский и российский филолог, доктор наук. Специалист по культуре раннесоветской эпохи, в особенности по творчеству Владимира Маяковского и по «формальной школе» в русской филологии; долгие годы работал в Латвийском университете.
Отец филолога — Данил Осипович Ивлев (1905—1969), преподаватель, функционер образования, участник Великой Отечественной войны, кавалер орденов Отечественной войны обеих степеней и Красной Звезды. Брат — Дюис Данилович (1930—2013) — доктор физико-математических наук, специалист по механике.
Окончил филологический факультет Московского государственного университета (1955).
Автор статей в Краткой литературной энциклопедии, Латвийской советской энциклопедии, Литературном энциклопедическом словаре.
С 1974 по 1992 год заведовал кафедрой русской литературы Латвийского университета.
Труды
- Методологические проблемы поэтики в советском литературоведении 20-х годов. (кандидатская диссертация, защищена в 1969 году)
- Ритмика Маяковского и традиции русского классического стиха. — Рига, 1973. — 106 с.
- Русская советская лирика 1917 — начала 1930-х гг. Типологические аспекты. — Рига: Латвийский ГУ, 1981. — 122 с.
- Русская советская лирика 1917 — начала 1930-х годов. Типология и история (докторская диссертация, защищена в 1984 году)
- Поэма В. В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин». — М.: Высшая школа, 1986. — 2-е изд., испр. и доп. — 109,[2] с.
- Маяковский. Журналистское, редакторско-издательское и художественно-публицистическое творчество 1911—1917. — М.: РУДН, 2008. — 115 с.
- избранные статьи
- ОПОЯЗ // Краткая литературная энциклопедия. — Т. 5. — М.: Советская энциклопедия, 1968. [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/default.asp]
- Социологический метод // КЛЭ, т. 7, 1972
- «Формальный метод» // КЛЭ, т. 8, 1975
- «Формальный метод» в литературоведении // Большая советская энциклопедия. — Т. 27. — М.: Советская энциклопедия, 1977. — 3-е изд. — С. 541—542.
Напишите отзыв о статье "Ивлев, Дмитрий Данилович (филолог)"
Литература и ссылки
- Profesors Dmitrijs Ivļevs : biobibliogrāfiskais rādītājs / sast. Z. Alika; <iev. Ļ. Sidjakovs>. — Rīga: Latvijas Universitāte, 1992. (латыш.) (рус.)
- А. П. Хузангай. [enc.cap.ru/?t=prsn&lnk=2099 Ивлев Дмитрий Данилович] // Чувашская энциклопедия
- И. Бергман. [www.russkije.lv/ru/lib/read/d-ivlyev.html Дмитрий Ивлев] // интернет-справочник «Русские Латвии»
|
Это заготовка статьи о человеке. Вы можете помочь проекту, дополнив её. Это примечание по возможности следует заменить более точным. |
Отрывок, характеризующий Ивлев, Дмитрий Данилович (филолог)
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
