Ива

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ивы»)
Перейти к: навигация, поиск
Ива

Ива белая (Salix alba) — типовой вид рода Ива.
Группа деревьев на берегу водоёма.
Рейнланд-Пфальц, Германия
Научная классификация
Международное научное название

Salix L., 1753, nom. cons.

Типовой вид
Виды
См. список виды рода Ива

Систематика
на Викивидах

Изображения
на Викискладе
</tr>
GRIN  [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomygenus.aspx?id=10657 g:10657]
IPNI  [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_family=&find_genus=Salix&find_species=&find_infrafamily=&find_infragenus=&find_infraspecies=&find_authorAbbrev=&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_publicationTitle=&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=gen&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch ???]

И́ва (лат. Sálix) — род древесных растений семейства Ивовые (Salicaceae).

В русском языке по отношению к видам ивы используется также много других названий — ветла́, раки́та, лоза́, лози́на, ве́рба, тальник[2].

Очень распространённые и весьма известные в средней части России растения. Большинство видов ив любят влажность и селятся в сырых местах, в сухих же местах (на склонах, песках и т. п.) и на болотах растут сравнительно немногие виды. Встречается ива и в лесах, как подмесь к другим деревьям.

Внешний вид ив весьма разнообразен: есть между ними высокие деревья (Salix alba, Salix fragilis, Salix caprea) и кустарники (Salix viminalis, Salix daphnoides, Salix purpurea), иногда довольно мелкие, приземистые, стелющиеся по земле (Salix lapponica , Salix repens var. rosmarinifolia, Salix myrtilloides); в полярных же странах и на высоких горах, в нагорных областях, растут ещё более мелкие ивы-карлики, такие как (Salix herbacea, Salix reticulata), весьма мелкие кустарнички, не выше 2,5 сантиметров, и не превышающие мхов, среди которых они растут.





Эволюция и распространение

Ивы появились на земле довольно рано, отпечатки их листьев попадаются в отложениях меловой формации.

По данным сайта The Plant List, род Ива насчитывает более 550[3] видов, распространённых, главным образом, в прохладных областях Северного полушария, где ива заходит за полярный круг. Несколько таксонов произрастают в тропиках. В Северной Америке — более 65 видов, из которых только 25 достигают размеров дерева.

Обычно это деревья высотой до 15 м или кустарники, однако среди некоторых видов ивы встречаются экземпляры высотой до 40 м и диаметром ствола более 0,5 м.

В холодных странах ивы растут далеко на севере, таковы весьма низкорослые карлики-ивы Salix retusa, Salix reticulata, Salix herbacea, Salix polaris. В горах произрастают низкорослые ивы Salix herbacea и другие, которые доходят до самой снежной границы. Полярные и высокогорные ивы — низкорослые стелющиеся кустарнички — до нескольких сантиметров в высоту (Ива полярная (Salix polaris), Ива травянистая (Salix herbacea) и другие).

Часто встречаются их межвидовые гибриды.

Различные виды ивы называются: ветла, верба, шелюга, ракита (крупные деревья и кустарники, главным образом в западных областях европейской части России); лоза, лозняк (кустарниковые виды); тал, тальник (большей частью кустарниковые виды, в восточных областях европейской части, в Сибири и Средней Азии).

Благодаря способности давать придаточные корни ивы легко размножаются черенками и даже кольями (за исключением Salix capreaбредины, или ивы козьей). Семена теряют всхожесть в течение нескольких дней; лишь у ивы пятитычинковой (Salix pentandra) семена сохраняют всхожесть до следующей весны.

Ботаническое описание

Ива белая. Ботаническая иллюстрация из книги О. В. Томе «Flora von Deutschland, Österreich und der Schweiz», 1885

Листва у одних видов ив густая, курчавая, зелёного цвета, у других более редкая сквозистая, серо-зелёного или серо-белого цвета.

Листья очерёдные, черешчатые; листовая пластинка у одних видов широкая, эллиптическая, у других довольно узкая и длинная; край пластинки только у немногих видов цельный, у большинства же мелко или крупно зубчатый. Пластинка бывает или блестящего, ярко-зелёного цвета на обеих поверхностях, или только на верхней; нижняя же поверхность у таких ив от волосков и от сизого налёта бывает серого или голубоватого цвета. Цилиндрический черешок довольно короткий; у основания его находятся два прилистника, большей частью зубчатых, широких, или узких; они сохраняются или только до полного развития листа, или всё лето. Прилистники служат хорошим признаком для различения разных видов ив; один вид, носящий название Ива ушастая (Salix aurita) имеет прилистники большие, торчащие в виде ушей. Весьма любопытно то, что прилистники наиболее развиваются на молодой поросли, вырастающей от ствола или от корней.

Стебель ветвистый; ветви тонкие, прутьевидные, гибкие, ломкие, с матовой или блестящей корой, пурпурового, зелёного и других цветов. Почки также различного цвета, тёмно-бурые, красно-жёлтые и т. п.; наружные покровные чешуйки их взаимно срастаются своими краями в цельный колпачок, или чехлик, отделяющийся, при разрастании почек, у своего основания и спадающий тогда целиком. Верхушечная почка на ветвях обыкновенно отмирает, а соседняя к ней боковая даёт наиболее сильный побег и, так сказать, заменяет собою отмершую верхушечную почку.

Цветут некоторые из ив ранней весной до распускания листьев (например, Salix daphnoides), другие — в начале лета, одновременно с появлением листьев или даже позже (например, Salix pentandra).

Цветки раздельнополые, весьма мелкие и сами по себе мало заметные; только благодаря тому, что они бывают собраны в густые соцветия (серёжки), отыскивать их нетрудно, а у ив, цветущих до распускания листьев, соцветия резко заметны. Серёжки однополые, или только с мужскими, или только с женскими цветками; мужские и женские серёжки появляются на различных особях: ива в полном смысле слова растения двудомные. Строение цветков в общем однотипно: в мужских по две тычинки, в женских по одному пестику, в тех и других имеются нектарники.

Плод — коробочка, вскрывающаяся двумя створками. Семя весьма мелкое, покрытое белым пушком, весьма лёгкое, свободно переносимое ветром на далёкие расстояния. На воздухе семена ивы сохраняют свою всхожесть в продолжение только нескольких дней; попав же в воду, на дно водных бассейнов, они сохраняют свою всхожесть в продолжение нескольких лет. В этом причина того, что высохшие канавы, пруды, илистая грязь, вычерпанная при очистке пруда или речки, иногда обильно покрываются в короткое сравнительно время ивовыми всходами. Молодой росток ивы очень слаб и легко заглушается травой, но растёт он очень быстро; древесные же ивы вообще в первые годы своей жизни растут необыкновенно быстро. В природе ивы размножаются семенами, в культуре же, главным образом — черенками и отводками; живая веточка ивы, кол, вбитый в землю, быстро укореняются.

Кора ивы белой, листья и соцветия (серёжки) ивы остролистой

Болезни и вредители

Вредители ивы среди насекомых: Cecidomya salicis, Cecidomya saliciperda, Tortrix (Helias) Chlorana (исключительно для Salix viminalis и её разновидностей), Bombyx Salicis, Agrotis vallugera, Curculio crux, Phratora vitellinae, Phratora vulgarissima, Galer ucacapreae и Galer lincola (наиболее страдает Salix viminalis, меньше же всего Salix amgydalina).

Паразитирующие грибы: из родов Erysiphe, Rhytisma и Melampsora.

История изучения ивы

Ботаническая история ивы начинается с I века. Плиний Старший, автор знаменитой «Естественной истории» в 37 книгах, первым из учёных описал восемь видов ивы.

Начиная с XVIII века учёные осуществляют попытки выработать единую классификацию ив. Известный ботаник Карл Линней установил двадцать девять видов ив. Поначалу с ним согласились, но через несколько лет учёный Скополи оспорил выводы Линнея.

Начало изучения ив в России мы находим в трудах Гмелина. Во «Flora Sibirica» из 15 видов ив, описанных Гмелиным (1747) Линней процитировал только семь — те, которые распространены в Европе: в примечаниях к некоторым видам Линней (1753) указывал об использовании экземпляров и материалов, присланных ему И. Г. Гмелиным.

Впоследствии указания о видовом составе рода для территории России приводятся П. С. Палласом. Во «Flora Rossica» Палласа приведены 35 видов рода Salix.

Авторы «Британской флоры» предложили сорок пять видов ив. Карл Людвиг Вильденов — 116 видов. Вильгельм Кох описывает 182 вида. Дальше всех идёт Мишель Гандоже, который определил 1600 видов. Работы европейских исследователей Смита (Smith, 1804) Вильденова (Willdenow, 1806), Шлейхера (Schleicher, 1807, 1821), Уэйда (Wade, 1811), Валенберга (Wahlenberg, 1812, 1826), Серэнжа (Seringe, 1815), Фриса (Fries, 1825, 1828, 1832, 1840), Коха (Koch, 1828), Хоста (Host, 1828), Форбса (Forbes, 1829), Садлера (Sadler, 1831), Хукера (Hooker, 1835) отличались тенденцией к описанию узких видов. Ошибкой многих учёных было выделение многочисленных гибридов ив как самостоятельных видов.

В. Л. Комаровым для флоры Маньчжурии (1903) приведены данные о распространении, морфологии, экологии для 16 видов рода Salix — из них для одной из подрода Chamaetia: S. myrtilloides. Он описал новый для науки вид: эндемик полуострова Камчатка — S. erythrocarpa (Novitates Asiae Orientalis, 1914).

Э. Л. Вольф внёс значительный вклад (относительно подродов Salix и Vetrix) в изучение ивовых. Им было описано (Вольф, 1903, 1905, 1906, 1907, 1908, 1909, 1911, 1912, 1929) 18 видов ив; из них теперь остались пять видов, остальные сведены в синонимы или отнесены к гибридам. После выхода в свет Флоры СССР (1936) данные о морфологии, экологии, распространении ивовых обогатились за счёт научных исследований в различных регионах России.

В изучение ивовых Сахалина, как, впрочем, и всех кустарниковых и древесных растений острова определённый вклад внёс А. И. Толмачёв (1956).

Л. Ф. Правдиным в 1951 году был выпущен труд «Деревья и кустарники СССР».

Наиболее полно систематику ив изложил русский учёный Алексей Константинович Скворцов в своей книге «Ивы СССР», вышедшей в 1968 г. Им была проведена критическая ревизия всех накопившихся данных. Уточнён видовой состав во флоре СССР. Изучена номенклатура всех таксонов, описанных с территории России, осуществлена типификация, выбраны приоритетные названия. Уточнены диагностические признаки видов, выделены подвиды, составлены определительные ключи.

Споры о систематике ив не закончены до сих пор. Во многих странах существуют свои школы ивоведов.

Крупнейшими ивовыми гербариями являются государственный гербарий США, гербарий Королевского ботанического сада в Англии, экспонаты Музея естественной истории в Париже, десятки университетских ботанических коллекций.

Хозяйственное значение и применение

Многие виды декоративны, например: ива ломкая (Salix fragilis), ива корзиночная (Salix viminalis). Благодаря крупным сережкам, распускающимся задолго до появления листьев, и красноватому цвету коры с восковым налётом весьма декоративны побеги вербы (Salix acutifolia), из-за чего их в массе обламывают весной[4].

Корни ивы отличаются обильным развитием и многочисленными разветвлениями и потому особенно пригодны для укрепления рыхлых почв и песков (Шелюга, Ива каспийская). Разведением ивы с успехом пользуются при регулировании горных потоков, закреплении берегов каналов и рек, откосов плотин (Ива белая, Ива ломкая) обрывов и скатов. В противоэрозионных насаждениях в лесостепных и степных районах (Ива белая, Ива ломкая, Ива прутьевидная), для полезащитных и придорожных лесных полос на более влажных почвах, для задержания передвижения летучих материковых песков.

Древесина ив очень легка и мягка, быстро загнивает, идёт на многие поделки и на изготовление деревянной посуды.

Облиственные ветви ивы идут на корм животным, особенно козам и овцам. Ценные медоносы.

Кору многих ив (например, серой, козьей, белой) употребляют для дубления кож.

Ветки молодой ивы используются в православной традиции на Вербное воскресенье вместо пальмовых листьев.

В безлесных районах иву используют как строительный материал.

Кора ивы и прутья многих кустарниковых ив (прутовидной, пурпурной (желтолозник), трёхтычинковой и других) используют для изготовления плетёных изделий (посуды, корзин, мебели и т. п.). Прутья для лозоплетения короче 60 см, ветвистые и с повреждённой корой, называют «зелёный товар», остальные, лучшие, «белый» — очищаемый от коры различными способами. Высший сорт белого товара получается от ивы пурпурной, прутовидной, Гмелина, волчниковой, ломкой; обручи заготовляют преимущественно из прутовидной, Смита и остролистной; на подвязку виноградной лозы во Франции использовали прутья Salix alba var. vitellina, более же крупные материалы — дуговой лес — доставляют ива белая и её гибриды. Особенно хороший материал для плетения даёт ива остролистная. Для этой цели используются не только её надземные побеги, но и корни, достигающие 15 м. Корзиночный прут дают многие другие виды: каспийская, туранская, Вильгельмса, розмаринолистная и другие, а также их многочисленные гибриды[4].

Применение в медицине

По исследованиям Никитина (осенью) и Смирнова (весною), в коре ив содержится танин: у бредины — 12,12 % и 6,43 %, пепельной — 10,91 % и 5,31 %, ветлы — 9,39 % и 4,37 %, ракиты — 9,39 % и 4,68 %, желтолозника — 9,39 % и 4,62 %[5]). По содержанию растительного гликозида — салицина — наиболее богата кора желтолозника.

Промышленное значение как источник «ивового корья» имеют и многие другие ивы, в том числе ива трёхтычинковая (Salix triandra L.), ива пятитычинковая (Salix pentandra L.), ива ушастая (Salix aurita L.), ива росистая (Salix rorida Lacksсh.), ива мириколистная (Salix myrsinifolia Sаlisb.) и др.[6]

В листьях некоторых видов содержатся салидрозид, флавоноиды, дубильные вещества. Из флавоноидов преобладают производные лютеолина, обладающие противовирусным действием. В медицинской практике используют листья ивы остролистной (Salix acutifolia Willd.) для получения лютеолина-стандарта и лютеолин-7-глюкозида-стандарта[7].

Кора ивы обладает антибиотическим действием. В народной медицине отвар коры используют при лечении простуды. Кора некоторых видов содержит гликозид салицин, имеющий лекарственное значение. Экстракты ивовой коры, благодаря наличию салицилатов, обладают противовоспалительным действием. Салициловая кислота была впервые обнаружена именно в иве, отсюда происходит и её название.

Лесоводство ивы

Из многочисленных видов и разновидностей ив в лесохозяйственном отношении заслуживают внимания:

  • белая, ветла, ветловник, ракита (Salix alba L., с разновидностью Salix alba var. vitellina);
  • ломкая, ветла, чернотал (Salix fragilis L., с разновидностью Salix russeliana Sm.);
  • корзиночная, корзиночник, кузовица, белотал, верболоз, лоза, малокитник, талажчаник (Salix viminalis L., с разновидностью Salix molissima);
  • миндальнолистная, ветла, краснолоз, тала, тальник (Salix amygdalina L., Salix triandra L.);
  • желтолозник, лозник, тальник (Salix purpurea L., Salix helix Koch, с разновидностями Salix lambertiana и Salix uralensis);
  • шелюга, верболоз (Харьк.), краснотал (Salix acutifolia Wild., Salix caspica);
  • лохолистная (Salix hyppofaefolia, Salix viminalis × Salix amygdalina);
  • римская (Salix smithiana, Salix capraea × Salix viminalis)
  • помесь: Salix purpurea × Salix viminalis.

Хотя ивы растут на всех почвах, но более для них пригодны глубокий суглинок или супесок, рыхлые и умеренно влажные. Наиболее требовательна к почве Salix viminalis; шелюга предпочитает лёгкую песчаную почву, а на торфяной почве успешно растут только Salix purpurea и Salix alba; застаивание воды в почве вредно отражается на росте ив. При заложении «ивняков», или «ивовых зарослей», почва обрабатывается осенью на глубину 30-80 см, смотря по её плодородию и сухости, так чтобы верхний растительный слой был перевёрнут вниз, что достигается ручной обработкою в 1-3 штыка лопатой, или проведением борозд двумя идущими один за другим плугами, с почвоуглубителем. Посадка производится весною черенками — частями годовалых прутьев, длиною 25-30 см, срезанных осенью и сохранявшихся до весны в погребе. Черенки размещаются рядами, идущими с юго-востока на северо-запад, при расстоянии между ними 30-40 см и в ряду 10-20 см, что составит от 125 000 до 333 333 черенков на гектар, при этом на рыхлой почве они втыкаются прямо рукой, а на плотной — в отверстие, сделанное железным стержнем, вровень с поверхностью почвы, не оставляя снаружи оконечности черенка. Но при разведении некоторых ив, например, при закладке на сыпучих песках «шелюжников», прямо кладут в плуговые борозды ветви шелюги, одну за другой, прикрывая их слоем песка, поднятым при проведении соседней борозды. Точно так же для безвершинного хозяйства разводят ивы кольями — 2-3 аршина длины и 1-3 вершка толщины, на 1/3 длины воткнутыми в почву.

Сообразно с распределением ивняка на данной площади, различают посадки:

  • сплошную, или полевую, когда под неё отводится вся площадь, кроме канав и дорог;
  • рядовую, весьма различного вида: а) перемежающуюся — полосами, шириною 1-3 м, чередующимися с полями или виноградниками; б) грядовую — на трясинах и торфяниках, когда ивы выращиваются на грядах, образованных между канавами землёй, вынутой из последних; в) канавную — в которой изогнутые кольцом прутья втыкаются своими концами в стенки канавы и т. п.
  • гнездовую, применяемую при укреплении скатов, откосов, берегов рек и проч., состоящую в посадке на площадке проштыкованной почвы, группой, нескольких черенков, или в раскладке их по стенкам ямы, засыпаемой потом землёй, или в помещении двух прутьев, изогнутых дугами и перекрещивающихся между собою в дыру, сделанную колом, и проч.

Уход за ивняками состоит в ручном разрыхлении почвы между рядами, с удалением сорных трав, окучивании землёю пней и даже удобрении почвы — перуанским гуано, страссфуртскими солями или пролежавшим год компостом. Неблагоприятно влияют на ведение хозяйства в ивняках: град, поздние весенние заморозки, выпас скота.

Классификация

По данным сайта The Plant List род насчитывает 552 вида[8].

Селекция

Плакучие ивы, особенно сотворённые человеком — одна из самых запутанных групп растений. Наиболее приспособленные для суровых условий плакучие ивы — это гибриды между ивой вавилонской (Salix babylonica), белой (Salix alba), ломкой (Salix fragilis), прелестной Salix х blanda и ломкой Salix fragilis. Многие из этих гибридов тоже страдают от низких температур. Но установить, какие именно, опираясь на название, невозможно, так как их номенклатура безнадёжно запутана. Под одним и тем же именем могут быть разные гибриды, и наоборот. К тому же, нет достоверных признаков, по которым их можно идентифицировать. Высказываются пожелания отказаться от старых имён культиваров и дать новые, хорошо задокументированные. В России селекцией морозоустойчивых ив занимался Шабуров В. И.. Он является автором более двух десятков интересных и перспективных извилистых, низкорослых и плакучих сортов[9].

Народные приметы

  • Увидел на вербе пушок — и весна под шесток.
  • Ива рано инеем покрылась — к долгой зиме[10].

Напишите отзыв о статье "Ива"

Примечания

  1. Об условности указания класса двудольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Двудольные».
  2. Тальник // Струнино — Тихорецк. — М. : Советская энциклопедия, 1976. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 25).</span>
  3. [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Salicaceae/Salix/ Список видов рода Ива по данным сайта The Plant List(англ.) (лат.)  (Проверено 3 июля 2015)
  4. 1 2 Губанов И. А. и др. [ashipunov.info/shipunov/school/books/dikor_polezn_rast_sssr1976.djvu Дикорастущие полезные растения СССР] / Отв. ред. Т. А. Работнов. — М.: Мысль, 1976. — С. 80. — (Справочники-определители географа и путешественника).
  5. Изв. Петровской Акад. — 1878 и 1880.
  6. Губанов И. А. и др. [ashipunov.info/shipunov/school/books/dikor_polezn_rast_sssr1976.djvu Дикорастущие полезные растения СССР] / Отв. ред. Т. А. Работнов. — М.: Мысль, 1976. — С. 78. — (Справочники-определители географа и путешественника).
  7. Блинова К. Ф. и др. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/botaniko-farmakognost_slovar1990.djvu Ботанико-фармакогностический словарь: Справ. пособие] / Под ред. К. Ф. Блиновой, Г. П. Яковлева. — М.: Высш. шк., 1990. — С. 191. — ISBN 5-06-000085-0.
  8. [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Salicaceae/Salix/ Ива по данным сайта The Plant List(англ.) (лат.)  (Проверено 19 августа 2015)
  9. Марченко А. М. [www.drevo-spas.ru/v-mire-rastenij/gibridnim-ivam-vi-shaburova-polveka_art.html Гибридным ивам В.И. Шабурова полвека] // Питомник и частный сад : журнал. — 2011. — № 1.
  10. Стрижёв А. В. Календарь русской природы. — 3-е изд., перераб. — М.: Моск. рабочий, 1981. — С. 208, 211.
  11. </ol>

Литература

Ссылки

В Викитеке есть тексты по теме
Salix
В Викисловаре есть статья «ива»
  • [afonin-59-salix.narod.ru Ивы (Salix, Willows, Weiden)] сайт доктора с.-х. наук, доцента, профессор Брянского государственного университета Афонина А. А.
  • [flower.onego.ru/kustar/salix.html Ива] на сайте [flower.onego.ru/index.html Энциклопедия декоративных садовых растений]

Отрывок, характеризующий Ива

– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.


В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.