Игидейский наслег

Игидейский наслег

Сельское поселение России (МО 2-го уровня)
Страна	Россия Россия
Субъект Федерации	Якутия
Район	Таттинский
Адм. центр	Дэбдиргэ
Население (2016)	789 чел.
Плотность	0,9 чел/км²
Этнический состав	саха
Площадь	864,06 км²
Дата образования	1924
Глава наслега  (сентябрь 2015)	Захаров Руслан Алексеевич
Часовой пояс	MSK+6 (UTC+9)
Почтовый индекс	678658
Код автом. номеров	14

Игидейский наслег (якут. Игидэй нэhилиэгэ) — сельское поселение в Таттинском улусе Республики Саха (Якутия).

Административный центр и единственный населённый пункт наслега — село Дэбдиргэ.

Глава наслега — Захаров Руслан Алексеевич.

География

Наслег расположен в 45 км к северо-западу от улусного центра с. Ытык-Кюёль, в западной части Таттинского улуса. Общая территория МО «Игидейский наслег» составляет — 86 406 га. Из них: — земли населенных пунктов — 538 га, земли сельскохозяйственного назначения — 5243 га, земли промышленности, энергетики, транспорта и т. д. — 88 га, земли лесного фонда — 72 232 га, земли водного фонда — 841 га, земли запаса — 7464 га. Территориально граничит с Чурапчинским улусом и Баягинским, Уолбинским, Жулейским, Таттинским наслегами. На территории наслега расположено озеро Дебдирге, также Мендийе и Чабычах (якут. Дэбдиргэ, Мээндийэ, Чабычах).

Население

Численность населения
2002	2010	2011	2012	2013	2014	2015
846	↗863	↘862	↘836	↘826	↘811	↘796
2016
↘789

100

200

300

400

500

600

700

800

900

2011

2016

Экономика

По состоянию на 1 января 2010 года в наслеге работают 13 предприятий и организаций, включая администрацию МО «Игидейский наслег». Также работают 8 индивидуальных предпринимателей, 15 крестьянских хозяйств, в средней общеобразовательной школе учатся 186 учеников. Основная часть населения — саха. Языки общения: якутский, русский, английский.

В селе Дэбдиргэ функционирует центральная усадьба коллективного предприятия «Эрэл», основные производства которого — мясо-молочное скотоводство, мясное табунное коневодство. Выращиваются картофель, овощи и кормовые культуры. Имеются средняя общеобразовательная школа, учреждения здравоохранения, учебно производственная мастерская, сельский дом культуры, комплекс спорта и культуры, пекарня и магазины продуктов питания.

История

Название «Игидейская волость» впервые упоминается в сборнике под редакцией С. В. Бахрушева и С. А. Токарева «Якутия в 17 веке» (Якутск, 1953, 86—89 с.). Игидейский наслег был образован в 1924 году Указом Президиума Верховного Совета ЯАССР. Начиная с 17 века в течение двух столетий здесь правил и процветал знаменитый род Оросиных, которые будучи элитой своего времени, занимались обширной просветительской деятельностью и меценатством. Роман и Петр Ивановичи Оросины работали при Совете Народных Комиссариатов, были одними из основоположников якутской литературы, членами общественно-политического объединения «Саха омук». Неоценимый вклад в развитии национального искусства внёс Константин Григорьевич Оросин — олонхосут, который первым в истории якутской письменности увековечил текст монументального эпоса — олонхо «Нюргун Ботур Стремительный» (якутский героический эпос).

В 1881 году в местности Жерейнях наслега по ходатайству тогдашнего головы Ботурусского улуса Ивана Васильевича Оросина был определён на отбывание политической ссылки революционер-народник Эдуард Карлович Пекарский. За 18 лет проживания здесь Эдуард Карлович написал основную часть своей фундаментальной работы трёхтомного «Словаря якутского языка», имеющего всемирную известность во всём тюркоязычном пространстве.

В 1941—1945 гг. на войну из Игидейского и Жерейняхского наслегов был мобилизован 151 человек, из них 82 погибли на поле боя или пропали без вести, 69 солдат вернулись с победой. На трудовой фронт был мобилизован 31 человек, общее число ветеранов тыла составляет 390 человек.

Отрывок, характеризующий Игидейский наслег

– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских