Игнатьев, Николай Николаевич

Николай Николаевич Игнатьев
Дата рождения	9 (21) августа 1872(1872-08-21)
Место рождения	Константинополь
Дата смерти	20 февраля 1962(1962-02-20) (89 лет)
Место смерти	София, Болгария
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	Генерал-майор
Командовал	л.-гв. Преображенский полк
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война
Награды и премии	ГО 4-й ст. 3-й ст. 4-й ст. 3-й ст. 2-й ст. 3-й ст.

Граф Никола́й Никола́евич Игна́тьев (1872—1962) — русский генерал, командир Преображенского полка, герой Первой мировой войны.

Биография

Из дворян Тверской губернии. Родился в Константинополе, где его отец, Николай Павлович, служил чрезвычайным посланником при Оттоманской порте. Старший брат Павел — министр народного просвещения.

Окончил Александровский кадетский корпус (1889) и Пажеский корпус (1891), выпущен подпоручиком в лейб-гвардии Преображенский полк.

Чины: поручик (1895), штабс-капитан (1900), капитан (1903), полковник (1910), флигель-адъютант (1912), генерал-майор (за отличие, 1915).

Командовал ротой и батальоном Преображенского полка. В 1897 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба. В 1911—1914 годах состоял старшим штаб-офицером полка.

12 июля 1914 года назначен командующим Преображенским полком, с которым вступил в Первую мировую войну. Был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени

За то, что с отличным мужеством руководил блестящими действиями полка в боях Люблинской операции с 19 авг. по 2 сент. 1914 г., особенно 20 авг. 1914 г. у Владиславова, при обороне взятой полком высоты 114,3, когда, несмотря на неоднократные бешеные натиски противника, сильные потери (17 офицеров и 800 нижних чинов) и двукратное приказание отойти, удержал позицию и тем обеспечил фланг дивизии и успех Суходольской операции.

и Георгиевским оружием

За то, что, будучи в чине полковника, 13 октября 1914 года, состоя командиром лейб-гвардии Преображенского полка и руководя боевыми действиями названного полка под Ивангородом, под сильным ружейным и артиллерийским огнём, с боя захватил дер. Пенков и удержал этот важный пункт до конца боя.

22 марта 1915 года произведен в генерал-майоры с утверждением в должности и зачислением в Свиту. 28 ноября 1915 года года назначен начальником штаба Гвардейского отряда. 17 мая 1916 года назначен исправляющим должность начальника штаба войск гвардии, 21 августа того же года — командиром 1-й бригады 1-й гвардейской пехотной дивизии. 16 апреля 1917 года назначен командующим гвардейской стрелковой дивизией, а 29 апреля — 1-й гвардейской пехотной дивизией. 31 июля 1917 года был отчислен в резерв чинов при штабе Киевского военного округа.

В 1918 году служил в армии гетмана Скоропадского, командовал 6-й кадровой дивизией. Затем участвовал в Белом движении в составе ВСЮР. В декабре 1919 года был начальником обороны Одесского района. В январе 1920 года эвакуировался из Одессы.

Он долго скитался по Европе, нигде не задерживаясь: через Турцию попал в Париж, жил у старшего брата в Лондоне. Потом его как сына графа Игнатьева пригласили в Софию, где он работал в Национальной библиотеке.

После него остались дневники, описывающие отступление армии Врангеля.

Семья

Был женат на дочери полковника Марии (Магдалине) Васильевне Красовской. В 1908 году в Белгарае Люблинской губернии у них родился сын Николай. После Гражданской войны жена с сыном осталась в России, в 1922 году они переехали в Ростов. В Великую Отечественную войну Николай Николаевич (младший) был капитаном Красной армии, затем служил в штабе армии в Тбилиси. Потом он занимал высокие должности: был главным инженером строительства Приднепровской ГРЭС, главным инженером Всесоюзного института «Энергопроект», трудился в Министерстве энергетики Украины, стал заслуженным энергетиком.

Награды

• Орден Святого Станислава 3-й ст. (1904);
• Орден Святой Анны 3-й ст. (1906);
• Орден Святого Станислава 2-й ст. (1909);
• Орден Святого Георгия 4-й ст. (ВП 30.01.1915);
• Орден Святого Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (26.02.1915);
• Орден Святого Владимира 3-й ст. с мечами (ВП 10.05.1915);
• мечи к ордену Св. Станислава 2-й ст. (ВП 25.05.1915);
• Георгиевское оружие (ВП 18.07.1916);
• Орден Святого Станислава 1-й ст. (ВП 06.12.1916).

Ссылки

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=410 Игнатьев, Николай Николаевич] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [www.regiment.ru/bio/I/23.htm Биография на сайте «Русская императорская армия»]

Отрывок, характеризующий Игнатьев, Николай Николаевич

Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.