Игровой компьютер «Символ»

Игровой компьютер «Символ» — советский 8-разрядный бытовой компьютер (игровой), частично совместимый с ZX Spectrum. Производился на «Пензенском радиозаводе» в Пензе небольшими партиями с начала 1990-х годов и примерно до 1995 года.

Описание

Компьютер имел 4 пятиконтактных выхода: Kempston-джойстик, магнитофон, телевизор цветной (полный RGB+Sync сигнал), телевизор ч/б и один разъём для блока питания 5 В. Отличался дешевизной, предельно упрощённой схемой и маленькими габаритами. Для соединения с цветным телевизором в комплекте поставки имелась плата-адаптер, которую необходимо было вставить в телевизор. Она переводила телевизор в RGB-видео режим, которого у советских моделей не было. Корпус компьютера пластиковый, из двух половинок. Внутри две платы, каждая на своей половинке — основная (с системной шиной по нижнему краю платы) и плата клавиатуры (клавиши механические и не отличались особой надёжностью). Клавиатура «откидывалась» вправо, как книжка, и соединялась с основной платой множеством гибких проводников (производители сэкономили на разъеме). В компьютере использовался советский аналог процессора Z80 — КР1858ВМ1, 16 КБ ПЗУ, 48 КБ ОЗУ и базовый матричный кристалл Т34ВГ1 — прототип современных чипсетов. Этот «чипсет» был самой слабой частью компьютера, так как он был наименее надёжным компонентом и очень дефицитнымК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). В данном компьютере использовалась прошивка клона Didaktik Gama (производство Словакии, Didaktik Skalica Co., 1987—1992 годы), при старте появлялась надпись ©1989 DIDAKTIK SKALICA. Также стоит отметить немного изменённый по сравнению с оригинальным шрифт (полужирный). Никаких проблем с совместимостью программ для режима 48K выявлено не былоК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан).

Помимо модели 48К выпускалась и более дорогая модель Символ-128К — клон ZX Spectrum 128K. Компьютер имел черный корпус с расширенной клавиатурой, дисководом гибких дисков 5.25" (интегрированным в тот же корпус и расположенным слева), музыкальным сопроцессором AY-3-8910 и интерфейсом Centronics (правда, с нестандартным физическим разъемом).

В данной версии компьютера использовалась дисковая операционная система TR-DOS (Beta Disk Interface) и стандартное ПЗУ Spectrum 128K, так что проблем с совместимостью не было. При включении на экране появлялось классическое меню 128К и надпись © 1986 Sinclair Research Ltd. Блок ВЧ-модулятора также отсутствовал, и для соединения с телевизором использовались выходы R/G/B/Sync.

Технические характеристики

• Процессор: КР1858ВМ1 или Т34ВМ1
• Тактовая частота: 4 МГц
• Контроллер памяти, видео и внешних накопителей (чипсет): Т34ВГ1
• Память: ОЗУ — 48 КБ; ПЗУ — 16 КБ, содержит интерпретатор Бейсика
• Вывод изображения: цветной или чёрно-белый телевизор или монитор.
• Ввод: KEMPSTON-джойстик, бытовой магнитофон, клавиатура.
• Дополнительные возможности: возможность установки КР580ВВ55 в качестве контроллера принтера, разъём системной шины.
• Совместимость с ZX Spectrum 48K

Комплект поставки

• Компьютер
• Джойстик
• Блок питания
• Кабели для подключения магнитофона и телевизора
• Кассета с играми и программным обеспечением
• Модуль RGB-конвертер для встраивания в цветной телевизор
• Руководство по установке, настройке и программированию на языке BASIC
• Красочная упаковка из плотного картона

Цена в Нижнем Новгороде на январь 1993 года — 25 000 рублей. Цена в Пензе на февраль 1994 года — 70 000 рублей.

Ссылки

• [speccy.info/Символ Символ] на SpeccyWiki

Отрывок, характеризующий Игровой компьютер «Символ»

– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.