Уэллс-Барнетт, Ида Белл

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ида Б. Уэллс»)
Перейти к: навигация, поиск
Ида Белл Уэллс-Барнетт
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Ида Белл Уэллс-Барнетт (англ. Ida Bell Wells-Barnett; 16 июля 1862 — 25 марта 1931), более известная как Ида Б. Уэллс (англ. Ida B. Wells) — афроамериканская журналистка, редактор газеты, суфражистка, социолог, джорджист[1] и ранний лидер движения за права человека.

Родилась в рабстве за несколько месяцев до знаменитой прокламации об эмансипации президента Линкольна. С 1884 года вела громкое дело против железнодорожной компании, проводник которой вышвырнул Иду из вагона первого класса. Она документировала линчевание в США, показывая, что оно часто используется для контроля и наказания чёрных, которые конкурируют с белыми, а не базируются на криминальных действиях, совершённых чёрными, как обычно утверждает белая толпа[2]. Написала две книги о линчевании — Southern Horrors и The Red Record, привлекая общественность к борьбе с этим явлением. Была одной из учредителей Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения.

Она была активна в движении за права женщин и в движении суфражисток, основав несколько значимых женских организаций. Отстаивала совместную борьбу белых и чёрных американок за свои права, хотя некоторые белые суфражистки вроде Фрэнсис Уиллард вступали с ней в конфликт. Уэллс была опытным и убедительным оратором и путешествовала по миру с лекциями[3].

16 июля 2015 дудл Гугла отмечает день рождения Иды Б. Уэллс[4].



Избранные публикации

  • [archive.org/details/theredrecord14977gut The Red Record: Tabulated Statistics and Alleged Causes of Lynching in the United States].
  • [archive.org/details/southernhorrors14975gut Southern Horrors: Lynch Law in All Its Phases].

Напишите отзыв о статье "Уэллс-Барнетт, Ида Белл"

Примечания

  1. (April 1979) «[www.cooperative-individualism.org/candeloro-dominic_single-tax-movement-and-progressivism-1979.htm The Single Tax Movement and Progressivism, 1880-1920]». American Journal of Economics and Sociology 38 (2). Проверено 16 July 2015.
  2. «Ida B. Wells Speaks Out Against Lynching», in Susan Ware, ed.
  3. [www.lib.uchicago.edu/e/scrc/findingaids/view.php?eadid=ICU.SPCL.IBWELLS Guide to the Ida B. Wells Papers 1884-1976]. Проверено 21 марта 2015.
  4. [g.co/doodle/2qwymt Google]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Уэллс-Барнетт, Ида Белл

– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.