Идентификатор пользователя

В Unix-подобных операционных системах пользователи идентифицируются идентификаторами пользователя (англ. User identifier, UID).

Операционная система различает пользователей именно по UID (а не, например, по логину). Во многих системах существует возможность создать две записи пользователя с разными логинами, но одинаковыми UID; в результате оба логина будут иметь одинаковые права, так как с точки зрения системы они неотличимы (так как имеют одинаковый UID). Это может использоваться злоумышленниками: проникнув в систему и получив права root, взломщик может создать себе аккаунт с UID=0, чтобы потом возвращаться в систему под логином, не привлекающим внимания, но получать права root.

Множество допустимых значений UID зависит от системы; в общем случае UID допускает использование значений от 0 до 65535 с некоторыми оговорками:

• Суперпользователь всегда должен иметь UID, равный нулю (0).
• Пользователю nobody обычно присваивается или наибольший из возможных UID (в противоположность суперпользователю), или один из системных UID (см. ниже).
• UIDы с 1 по 100 по соглашению резервируются под системные нужды; некоторые руководства рекомендуют резервировать UIDы со 101 по 499 (в Red Hat) или даже 999 (в Debian).

Значение UID ставится в соответствие пользователю в файле /etc/passwd. Файлы теневого пароля и Network Information Service также используют числовые UIDы. Идентификатор пользователя-владельца является необходимым атрибутом файла файловых систем Unix и процессов.

Некоторые операционные системы могут поддерживать 16-битные UIDы, что делает возможным создание 65536 уникальных идентификаторов, хотя современные системы с поддержкой 32-битных UIDов могут иметь 4,294,967,296 (2³²) различных значений идентификаторов.

См. также

• Логин

Отрывок, характеризующий Идентификатор пользователя

– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.