Иден, Энтони

Энтони Иден Anthony Eden<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
64-й премьер-министр Великобритании
6 апреля 1955 — 10 января 1957
Монарх:	Елизавета II
Предшественник:	Уинстон Черчилль
Преемник:	Гарольд Макмиллан
Рождение:	12 июня 1897(1897-06-12) графство Дарем (Северо-Восточная Англия)
Смерть:	14 января 1977(1977-01-14) (79 лет) Солсбери (Великобритания)
Супруга:	Беатрис Бекет (1923-1950, развод) Клариса Иден, графиня Эйвонская (1952-1977, до смерти Э.Идена)
Дети:	Саймон, Роберт, Николас
Партия:	Консервативная партия Великобритании
Образование:	Оксфордский университет
Награды:

Сэр Энтони Иден, 1-й граф Эйвонский (англ. Sir Anthony Eden, 12 июня 1897 — 14 января 1977) — британский государственный деятель, аристократ, член консервативной партии Великобритании, в 1935—1938 (кабинет Болдуина), в 1940—1945 (военное правительство Черчилля) и в 1951—1955 министр иностранных дел, в 1951—1955 заместитель премьер-министра, в 1955—1957 64-й премьер-министр Великобритании. Он один из первых рассказал всему миру о планах нацистов уничтожить всех европейских евреев. Именно ему принадлежит заслуга в спасении нескольких сот тысяч евреев от Холокоста.

C отличием окончил факультет восточных языков в Оксфорде.

С 1945 по 1973 годы занимал пост ректора Бирмингемского университета.

Политическая карьера

Ушёл в отставку с поста министра иностранных дел кабинета Чемберлена 20 февраля 1938 года из-за несогласия c проводимой премьер-министром политики «миролюбия» по отношению к Италии и Германии. Во время премьерства Черчилля Иден считался его преемником, однако проявил себя прежде всего как министр иностранных дел в войне. Его премьерство оказалось кратковременным и неудачным, как с внешнеполитической (Суэцкий кризис 1956, закончившийся для Великобритании катастрофически), так и с внутриполитической точки зрения (ему пришлось уйти в отставку после массовых выступлений населения и уступить лидерство в партии Макмиллану).

Библиография

• Трухановский В. Г. Антони Иден. Страницы английской дипломатии, 30-50-е годы. — М.: Международные отношения, 1976; 2-е изд. 1983.

См. также

• Кабинет Энтони Идена

Отрывок, характеризующий Иден, Энтони

– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.