Идлис, Юлия Борисовна

Юлия Борисовна Идлис
Род деятельности:	поэзия, журналистика, киносценарий
Годы творчества:	2003 — н.в.
Язык произведений:	русский
Премии:	«Дебют»

Юлия Борисовна Идлис (род. 4 февраля 1981 года, Калининград) — российский сценарист, поэт, журналист, литературный критик, переводчик. Кандидат филологических наук. Лауреат премии «Дебют» в номинации «Литературная критика и эссеистика».

Филология

Юлия Идлис окончила филологический факультет МГУ, защитила кандидатскую диссертацию на тему «Категория автора в тексте сценарной адаптации: на материале сценариев Гарольда Пинтера». Преподавала на кафедре общей теории словесности (теории дискурса и коммуникации).

Сфера научных интересов Идлис — трансмедийность, исследование текстов и смыслов, рождающихся на стыке разных медиа. Она приняла участие в организации нескольких международных конференциях МГУ, посвященных исследованию различных аспектов сосуществования и взаимодействия медиа в современном мире: «Литература и медиа: меняющийся облик читателя» (Москва, МГУ, 24-25 октября 2007), «Свободный танец и свободный стих: движение воплощенного смысла» (Москва, МГУ, 1-3 октября 2010, по итогам выпущен сборник докладов), а также круглого стола, посвященного «Регуляции и саморегуляции сетевого сообщества» в рамках XIV Фулбрайтовской международной гуманитарной летней школы 1-8 июня 2011 года.

Поэзия

Начинала публиковать стихи в интернете, в том числе на сайте «Сетевая словесность». С декабря 2001 года — один из рецензентов петербургского литературного объединения «Пиитер». В 2002 году стала лауреатом сетевого конкурса «Антоновские яблоки» и вошла в шорт-лист премии «Дебют» в номинации «Поэзия». В 2003 году выпустила сборник стихов «Сказки для», в 2005 году второй сборник Идлис «Воздух, вода» вышел в серии «Поколение» издательства «АРГО-РИСК». Стихи публиковались также в журналах «Новый мир», «Воздух», «Знамя» и др.

После премии «Дебют» на творчество Юлии Идлис обратили внимание критики. Людмила Вязмитинова писала:

Поэзия Идлис восходит к традиции Марины Цветаевой и иллюстрирует, насколько мощное и качественное развитие может получить эта традиция в настоящее время. Метафизика тесно переплетается с физиологией, а “я” сосредоточено прежде всего на ощущении слова как ребенка, которого надо зачать и выносить. Лирическая смелость Идлис почти провокационна, но трезва: согласно Идлис, любой поэт, мужчина или женщина, должен стать родителем слова, защитить его от мироздания и ощутить, что сила, преображающая смысл слова, превосходит сознание пишущего. При этом Идлис не чуждается фольклорных эротических метафор, восходящих к древним мифам.

Мария Галина, разбирая книги серии «Поколение», отмечает, что Идлис «интонационно не свободна от влияния одного из кумиров поэтической молодежи — Линор Горалик; однако её тексты наполнены личным лирическим опытом».

В 2010 году совместно с джазовым гитаристом Максимом Ротшильдом сделала музыкально-поэтический спектакль «Свинг в большом городе», который вышел на CD в издательстве Content Media. В рамках спектакля Идлис читала свои стихи под джазовые импровизации Ротшильда. На стихи Идлис в разное время снимались видеопоэтические ролики и мультфильмы — например, «Спичка» (www.youtube.com/watch?v=eLZgA3c9_6w) и «Мой зверь» (www.youtube.com/watch?v=T0glA7oxX5Q). В качестве поэта Идлис выступала в программах «Вслух: стихи про себя», «Школа злословия» и других.

Стихи Идлис переведены на английский, украинский, чешский, сербский, голландский, испанский и другие языки. В переводах Идлис с русского языка на английский публиковались стихотворения Дмитрия Кузьмина.

Журналистика

Журналистскую карьеру Идлис начинала в отраслевом ежемесячном журнале «The Well» — двуязычном русско-английском издании компании Staffwell, посвященном рынку труда и вопросам кадровой политики. Позже работала культурным и светским обозревателем, а также кинокритиком в интернет-изданиях Полит.ру и Газета.ру, писала в «Большой город», «Madame Figaro» и др. Как критик публиковалась в журнале «Новое литературное обозрение», в 2004 году была удостоена премии «Дебют» в номинации «Литературная критика и эссе».

С 2007 года Идлис работала в еженедельнике «Русский репортёр» — сперва культурным обозревателем, а потом и редактором отдела культуры. В 2009 году совместно с MySpace Russia организовала и провела всероссийский конкурс короткометражных фильмов о городской жизни «Город РР», в котором участвовало более 70 картин, а победителя определяло жюри конкурса короткого метра кинофестиваля «Кинотавр».

В 2010 году Идлис выпустила книгу «Рунет. Сотворённые кумиры» — сборник очерков, основанных на интервью с восемью популярными блогерами русского интернета. Критика определила взаимосвязь журналистики и документальной драматургии как творческий метод Идлис:

Чем, собственно, эта книга не документальная драматургия? Как doc-драматург, Идлис взяла интервью у социально значимых героев, опубликовала его с сохранением оттенков оригинала — пауз и хохота, теребления очков и раздосадованных взглядов, — только перестроила так, чтобы выпуклей воспринималась идея, специфика персонажа. Но главное совпадение проектов Идлис и театра «Практика» — не в технике, а в патетике, в том самом мессидже, который настойчиво выспрашивает Идлис в конце каждого интервью. <…> «Сотворённые кумиры» Идлис излучают мощный призыв работать с реальностью, расширяя наше представление о возможностях такой работы, вообще — о шансах и свободе, которые дает не идеальная, не будущая, а вот теперешняя наша, кривоватая, неясная, очень частная и неповторимая жизнь.

С 2013 года оставила журналистику и сосредоточилась на работе в кино и на телевидении.

Кино и телевидение

Первой работой Идлис в кино стали сценарии к двум фильмам из документального цикла «Толстые. Большая династия» (автор цикла Фёкла Толстая, режиссёр Александр Замыслов): авторству Идлис принадлежат истории о жизни двух потомков Льва Толстого — младшей дочери Александры Львовны и внучки Софьи Андреевны Есениной-Толстой.

В 2012 году Идлис поступила на сценарный факультет Московской школы кино. Ещё студенткой она приняла участие в работе над полнометражным художественным фильмом «Авантюристы» (режиссёр Константин Буслов) как соавтор сценариста Дениса Родимина. Фильм вышел в широкий прокат 10 апреля 2014 года.

Театр

В 2010 году Идлис вошла в Совет фестиваля театра и кино о современности «Текстура» (Пермь). С 2011 года она является членом жюри конкурсов «Драматургия» и «Кино» на фестивале «Текстура». В 2012 году Идлис стала куратором спецпрограммы фестиваля «Сторителлинг в разных медиа», включавшей публичные беседы с деятелями разных искусств о том, как средствами их искусства можно рассказать историю; в рамках программы Вера Полозкова беседовала с композитором Владимиром Мартыновым, Борис Куприянов — с куратором арт-проектов Дарьей Пархоменко, телепродюсер Вера Кричевская — с фотографом Алексеем Майшевым, Сергей Пойдо — с режиссёром-документалистом Виталием Манским, кинокритик Алексей Медведев — с чешским кинорежиссёром Петром Зеленкой, Александр Гаврилов — с драматургом Максимом Курочкиным.

В октябре 2013 года на фестивале «Текстура» прошла читка документальной пьесы Идлис «Виртуал, или Жизнь и приключения Эндрю Полсона, предпринимателя», написанной по заказу московского театра «Практика» в рамках проекта «Человек.doc» и основанной на глубинных интервью с американским предпринимателем Эндрю Полсоном, создавшим такие знаковые для России медиакомпании, как «Афиша» и «SUP».

Книги

• Сказки для: Стихи. — СПб.: «А. В. К.», 2003. — 110 стр.
• Воздух, вода: Стихи. — М.: АРГО-РИСК; Тверь: Колонна, 2005. 80 с. ISBN 5-94128-101-3
• Рунет. Сотворённые кумиры. — М.: Альпина нон-фикшн, 2010. ISBN 978-5-9167-1069-4
• аудиокнига «Свинг в большом городе» в соавторстве с Максом Ротшильдом — КонтентМедиа. 2010

Ссылки

• [arienril.livejournal.com/ arienril] — Юлия Идлис в «Живом Журнале»
• Юлия Идлис [www.kinopoisk.ru/name/3483370/|на сайте kinopoisk.ru]
• [magazines.russ.ru/authors/i/idlis/ Юлия Идлис] в «Журнальном зале»
• [rusrep.ru/authors/idlis/ Основное место работы Юлии Идлис — отдел культуры журнала «Русский репортёр»]
• [www.litkarta.ru/russia/moscow/persons/idlis-u/ О Юлии Идлис] на сайте Новая литературная карта России
• [www.ruspioner.ru/int.php?id_art=1801 «Блогер не может себе позволить говорить фальшиво»] Интервью журналу «Русский пионер», 22 июля 2010
• [booknik.ru/about/authors/yuliya-idlis/ Колонка Юлии Идлис на сайте «Букник»]
• [os.colta.ru/literature/events/details/32124/ Юлия Идлис — о жизни и творчестве после «Дебюта»]
• [www.youtube.com/watch?v=eVOeQaz0HCo Юлия Идлис в программе «Вслух. Стихи про себя»]
• [www.youtube.com/watch?v=RM6oBMDFbz8 Юлия Идлис в программе «Школа злословия»]

Отрывок, характеризующий Идлис, Юлия Борисовна

– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.