Алхаризи, Иегуда

Иегуда Алхаризи
ивр. ‏יהודה בן שלמה אלחריזי‏‎
Обложка книги "Рефуат Агвия"
Дата рождения:	1165(1165)
Место рождения:	Толедо?
Дата смерти:	1225(1225)
Место смерти:	Халеб
Род деятельности:	переводчик с арабского, поэт, раввин, путешественник
Направление:	еврейская поэзия
Язык произведений:	Иврит

Иегуда Алхаризи (ивр. ‏יהודה בן שלמה אלחריזי‏‎; 1165, Толедо? — 1225, Халеб) — еврейский переводчик и поэт.

В середине XII века развивающаяся Реконкиста пошатнула арабское могущество в Испании и арабы решили противостоять ей в союзе с североафриканскими мусульманами берберами. Берберы на некоторое время приостановили Реконкисту, но при этом заняли в арабской части Испании все ключевые посты. Отличаясь от арабов религиозной нетерпимостью, они начали преследовать евреев, в результате чего еврейская культура, и в том числе поэзия, постепенно пришла в упадок. Всё же в этот период в Испании ещё остались довольно крупные поэты. К их числу относится, в частности, Иегуда Алхаризи.

Алхаризи является одним из последних представителей блестящей плеяды еврейских поэтов в средневековой Испании. Место его рождения в точности не известно, но сохранились сведения о том, что он много странствовал по свету, посетил Александрию, Иерусалим и другие города. Он оставил после себя большое количество произведений, однако увековечил своё имя сборником макам под названием «Ты меня умудряешь» («Техкемони»), вложив в него весь свой талант, всё своё мастерство. «Техкемони» состоит из пятидесяти макам, написанных рифмованной прозой вперемежку со стихами. В них мы находим ценные замечания о нравах и обычаях того времени, характеристики современников поэта и людей предшествующих поколений.

Алхаризи был одним из тех поэтов средневековья, которые пером должны были добывать себе средства к существованию. Это не могло не наложить сильного отпечатка на его творчество. Скупость богачей, нужда и безысходность, сожаление о потерянных друзьях — частые мотивы его стихотворений. Однако это не означает, что всё творчество Алхаризк сплошь окрашено в пессимистические тона. Сквозь пессимизм зачастую прорывается жизнелюбие, активное неприятие уродливых явлений жизни, остроумный сарказм. Именно последний дал повод Генриху Гейне назвать Алхаризи «остряком французским» и отметить, что он «…задолго до Вольтера был чистейшим вольтерьянцем».

Знаток европейских и восточных языков, Алхаризи перевёл множество литературных и научных трудов. Среди них — «Путеводитель растерянных» («Море невохим») Маймонид. Эти переводы сыграли значительную роль в истории европейской культуры.

Ссылки

• Алхаризи // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.eleven.co.il/article/10174 Статья в Еврейской энциклопедии]
• [www.daat.ac.il/daat/vl/tohen.asp?id=246 Отсканированные страницы Тахкемони]  (иврит)
• [www.hebrewbooks.org/11922 Отсканированные страницы Тахкемони, другая версия]  (иврит)
• [www.vladimirlazaris.com/archives%5Calharizi.htm Вступление к Такхемони]  (рус.)
• [www.jewishencyclopedia.com/view.jsp?artid=1227&letter=A Статья в JewishEncyclopedia на английском]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Алхаризи, Иегуда

– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.