Менухин, Иегуди

Иегуди Менухин англ. Yehudi Menuhin
Иегуди Менухин в фильме Ф. Борзейги «Stage Door Canteen» (1943)
Основная информация
Дата рождения	22 апреля 1916(1916-04-22)
Место рождения	Нью-Йорк, США
Дата смерти	12 марта 1999(1999-03-12) (82 года)
Место смерти	Берлин, Германия
Страна	США США, Швейцария Швейцария, Великобритания Великобритания
Профессии	скрипач, дирижёр
Инструменты	скрипка
Жанры	академическая музыка, джаз
Награды	Премия Э. Сименса и др.
[www.menuhin-foundation.com www.menuhin-foundation.com]

Иегуди Мену́хин (англ. Yehudi Menuhin, 22 апреля 1916, Нью-Йорк — 12 марта 1999, Берлин) — американский скрипач и дирижёр.

Биография и творчество

Сын раввина Мойше Менухина (первоначально Мнухина), уроженца Гомеля, и Маруты Шер, уроженки Ялты. Начал заниматься музыкой в три года. Первоначально занимался под руководством Луиса Персинджера, затем учился в Европе у Джордже Энеску и Адольфа Буша. Первый сольный концерт с симфоническим оркестром Сан-Франциско дал в 7-летнем возрасте.

С перенапряжением выступал во время Второй мировой войны перед войсками союзников, дал свыше 500 концертов. В апреле 1945 года вместе с Бенджамином Бриттеном выступил перед бывшими узниками освобожденного британскими войсками концлагеря Берген-Бельзен. Как знак примирения, дал в 1947 году в послевоенной Германии концерт с Вильгельмом Фуртвенглером, обвинявшимся в своё время в сотрудничестве с гитлеровским режимом.

В 1945 году стал первым зарубежным исполнителем, приехавшим в СССР после войны, для исполнения двойного концерта Баха совместно с Давидом Ойстрахом.

С 1959 года жил в Великобритании, в 1962 году создал в графстве Суррей Школу Иегуди Менухина.

В 1970 году стал гражданином Швейцарии. Музыкант классического репертуара, Менухин в 1980-х годах записал несколько джазовых композиций вместе со Стефаном Грапелли, несколько концертов восточной музыки — с ситаристом Рави Шанкаром.

В 1985 году принял подданство Великобритании. В 1983 году основал в графстве Кент фонд Иегуди Менухина в поддержку молодых музыкантов.

Выступал до преклонных лет: в 1990 году с Молодёжным оркестром Азии, британским виолончелистом Джулианом Ллойдом Уэббером и группой молодых исполнителей из стран Азии проехал с концертным турне по Японии, Тайваню, Сингапуру и Гонконгу.

В 1997 году Иегуди Менухин прислал приветствие Международному Дельфийскому совету с такими словами:

Я не могу представить себе более ценной модели духа соревнований друг с другом, чем модель греков. Они помещали утонченность тела, разума и духа на неделимый алтарь жизни

Среди известных учеников музыканта — Дэниэл Хоуп.

Умер Менухин в Берлине 12 марта 1999 года.

Некоторые считают Менухина как важного раннего популяризатора йоги на Западе в ранних 1950-х годах. Он брал уроки у Индры Деви, которая открыла первую студию йоги в США, в Лос-Анджелесе, в 1948 году.

Семья

Первая жена — Нола Николас. Дети: дочь Замира и сын Кров.

Вторая жена — английская балерина Диане Гоулд. Дети: сын Джеральд и дочь Иеремия.

Инструмент

Чаще всего Менухин играл на инструментах работы Гварнери дель Джезу (1739 и 1742).

Менухин и филателия

См. также: Премия Иегуди Менухина

На протяжении 30 лет, с 1969 по 1999 год, Иегуди Менухин был руководителем международной филателистической ассоциации Philatelic Music Circle. Также с 1980 по 1997 год он был председателем международного жюри ежегодной премии имени Роберта Штольца, которая присуждалась художникам за лучшую почтовую марку музыкальной тематики.

В 2001 году была учреждена премия Иегуди Менухина за лучшую марку музыкальной тематики.

Признание и награды

• Командор Ордена Британской империи (Великобритания, 1965).
• Премия Джавахарлала Неру (1968)
• Кавалер Ордена за заслуги (Великобритания, 1987).
• Офицер Ордена Почётного легиона (Франция, 1986).
• Золотая медаль Королевского филармонического общества.
• Медаль Пикассо.
• Премия мира немецких книготорговцев (1979).
• Медаль Альберта (Королевское общество искусств) (1981)
• Премия Эрнста Сименса (1984).
• Премия Гленна Гульда за вклад в искусство (1990).
• Премия Вольфа (1991).
• Премия принцессы Астурийской (1997).
• Почётный доктор Фризского университета в Брюсселе.

В 1993 году получил титул барона.

О нём сняты документальные фильмы «Иегуди Менухин, путь, залитый светом» (1970) и «Иегуди Менухин, скрипка века» (1996, режиссёр Брюно Монсенжон).

Введён в Зал славы журнала Gramophone.

Мемуары

• Менухин И. Странствия. — М.: Колибри, 2008.

Литература

• Вельтман Ю. [www.evreyskaya.de/archive/artikel_284.html Скрипка Иегуди Менухина] // Еврейская газета. — 2006. — № 4 (44). (Проверено 15 февраля 2011)
• Гальперин А. [www.krugozor-kolobok.ru/88/02/88_02_09.html Связать нити между людьми] // Кругозор. — 1988. — № 2. (Проверено 15 февраля 2011)
• [www.eleven.co.il/article/12718 Менухин Иехуди] // Краткая еврейская энциклопедия: В 11 т. — Иерусалим: Общество по исследованию еврейских общин; Еврейский университет в Иерусалиме, 1976—2005. — Т. 5. — Кол. 262—264. (Проверено 6 февраля 2011)
• Ойстрах Д. Прославленный скрипач (о Иегуди Менухине) // Огонёк. — 1945. — № 48—49. — 9 декабря. — С. 11.
• Cantù A. Yehudi Menuhin: l’Orfeo tragico. — Varese: Zecchini, 2006. (итал.)
• Burton H. Yehudi Menuhin: A Life. — Boston: Northeastern UP, 2001. (англ.)
• Magidoff R. Yehudi Menuhin: The Story of the Man and the Musician. — Garden City: Doubleday, 1955. (англ.) (Переиздано в 1973 году.)
• Menuhin D. Fiddler’s Moll: Life with Yehudi. — New York: St. Martin’s Press, 1984. (англ.)

Ссылки

• [www.menuhin-foundation.com/biography/biography.html Biography] (англ.). Yehudi Menuhin. International Yehudi Menuhin Foundation. — Биография на веб-сайте Международного фонда Иегуди Менухина. Проверено 15 февраля 2011. [www.webcitation.org/65fUftMh2 Архивировано из первоисточника 23 февраля 2012].
• Менухин, Иегуди (англ.) на сайте Internet Movie Database (англ.) (Проверено 15 февраля 2011)
• Калужский, Михаил. [booknik.ru/reviews/fiction/?id=28569 История одной ассимиляции]. Книги & Рецензии. Фикшн. Booknik.ru; Фонд Ави Хай (11 февраля 2009). — Рецензия на книгу мемуаров Иегуди Менухина «Странствия». Проверено 15 февраля 2011. [www.webcitation.org/65fUgdILJ Архивировано из первоисточника 23 февраля 2012].

Отрывок, характеризующий Менухин, Иегуди

– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.