Иературы

Иературы — это художественные произведения авангардного искусства, роспись по дереву темперной краской, как правило картины почти с симметричной структурой, развитые по вертикали и крестообразно (изредка — по диагоналям), напоминающие изображения архангелов, мистических птиц с раскрытыми крыльями, башен или, в графике, — сложных комбинаций крестов и сводов и автомобильных «развязок».

Иература — многослойная красочная конструкция, на которой отчетливее всего видна последняя структура, но видны и предыдущие формы. Картины содержат исключительно абстрактные фигуры, не допускается портретов, икон, пейзажей. Не разрешено вообще ничему биологическому появляться на иературах.

Иератическое искусство — (греч. hieratikos — культовый, священный, жреческий) — это авангардистский эксперимент по созданию нового канона «торжественного» искусства, стоящего на службе у власти и государства, в чём-то подобного русскому искусству XVIII столетия. Иератическим принято называть искусство, напрямую связанное с обслуживанием какого-либо религиозного культа. Иератическое искусство несёт в себе строгие требования по отношению к искусству. Одним из главных признаков иератического искусства является строго соблюдаемая иерархия изображаемого.

Отрывок, характеризующий Иературы

– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!