Иероним (Шо)

Епископ Иероним Bishop Jerome<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Епископ Манхеттенский, викарий Восточно-Американской епархии
10 декабря 2008 — 10 июля 2013
Избрание:	15 мая 2008
Церковь:	Русская православная церковь заграницей
Предшественник:	Гавриил (Чемодаков)
Преемник:	Николай (Ольховский)
Имя при рождении:	Джон Роберт Шо
Оригинал имени при рождении:	John Robert Shaw
Рождение:	21 декабря 1946(1946-12-21) (77 лет) Уотербери, Коннектикут, США
Принятие священного сана:	11 апреля 1976 года
Принятие монашества:	5 декабря 2008 года
Епископ Иероним на Викискладе

Епископ Иероним (англ. Bishop Jerome, в миру Джон (Иоанн) Роберт Шо, англ. John Robert Shaw; 21 декабря 1946, Уотербери, Коннектикут) — епископ Русской православной церкви Заграницей на покое; с 2008 по 2013 годы — епископ Манхеттенский, викарий Восточно-Американской епархии, в 2011—2013 годы — помощник Первоиерарха РПЦЗ по управлению общинами западного обряда. Американский славист и богослов. Полиглот: по собственному признанию, «всего за свою жизнь начинал изучать 41 иностранный язык».

Тезоименитство — 15/28 июня (блаженного Иеронима Стридонского).

Биография

Его семья, исповедовавшая англиканство, принадлежала к «старым американцам» с британскими корнями. Внучатый племянник известного писателя Бернарда Шоу. Вырос в регионе Новая Англия, США.

Заинтересовавшись языками в раннем возрасте, он начал изучать русский и греческий с 14 лет. К 16 годам его интерес перерос в серьёзный поиск Истины, он стал читать все, что мог найти о Православии, и обнаружил, что один из его одноклассников, Димитрий Римский, происходил из православной семьи. Отец Дмитрия, Фёдор, прихожанин Синодального Знаменского собора в Манхеттене, Нью-Йорк, рассказал молодому Джону о Русской Православной Церкви Заграницей и пообещал сводить на службу.

6 апреля 1963 года, в Лазареву субботу, Иоанн посетил Сергиевскую часовню в Саутбери, штат Коннектикут, где встретил Дмитрия Александрова, будущего епископа Ирийского, который взял его с собой тем же вечером на всенощное бдение в Новокоренную пустынь в Магопаке, штат Нью-Йорк. Первый опыт православного богослужения глубоко впечатлил Джона. Тем же летом он отправился в Грецию, где твёрдо решил вступить в Православную Церковь как можно скорее. Вернувшись в США, после усердного посещения служб в русской церкви в течение большей части того года, Джон 22 декабря 1963 года был принят в Православную Церковь через миропомазание.

По выпуске из школы Иоанн учился в Питтсбургском университете, где занимался русской лингвистикой с дополнительной специализацией по восточноевропейской истории. В 1968 году он выпустился с отличием и поступил в Троицкую духовную семинарию в Джорданвилле. Его послушание было у книгопечатного станка. 27 сентября 1970 года архиепископ Аверкий (Таушев) постриг его в чтецы, а в 1971 году он закончил семинарский курс.

После семинарии Иоанн был помощником, переводчиком, иподиаконом и шофёром архиепископа Никона (Рклицкого). По рекомендации его духовного отца архимандрита Киприана (Пыжова) был определён ко священству.

11 апреля 1976 года в Свято-Владимирском храме-памятнике городе Джексон был рукоположен архиепископом Вашингтонским и Флоридским Никоном (Рклицким) во диакона, а 25 апреля — во иерея. Назначен священником Владимирской церкви-памятника в Джексоне, штат Нью-Джерси.

После внезапной кончины архиепископа Никона 4 сентября 1976 года, по просьбе архиепископа Серафима (Иванова) отец Иоанн был перемещён в Покровский собор в Чикаго, где служил с ноября 1976 года по март 1991 года.

В праздник Вознесения в 1984 году он был возведён во протоиерея.

С 17 марта 1991 года по 30 ноября 2008 года служил в Троицкой церкви в Милуоки, штат Висконсин.

В мае 2006 года был делегатом на IV Всезарубежном Соборе от Чикагско-Детройской епархии.

В апреле 2007 года Архиерейский Синод Русской православной церкви заграницей, рассмотрев сообщение протоиерея Иоанна Шо о чинопоследовании Божественной литургии святого апостола Марка, счёл полезным напечатать это чинопоследование и благословил его совершение в храмах Русской Зарубежной Церкви.

В мае 2007 году посетил Россию с делегацией для восстановления та́инственного общения между Русской Церковью на Родине и Русской Церковью за рубежом.

13 мая 2008 года новоизбранный первоиерарх Зарубежной Церкви митрополит Иларион (Капрал) попросил отца Иоанна принять служение митрополичьего викария, епископа Манхеттенского. Это решение было принято Архиерейским Собором Зарубежной Церкви 15 мая 2008 года и утверждено Священным Синодом Русской Православной Церкви 23 июня того же года.

5 декабря 2008 года в главном соборе Джорданвилльской обители епископом Каракасским Иоанном (Берзинем) пострижен в монашество с именем Иероним в честь блаженного Иеронима Стридонского. 7 декабря возведён в сан архимандрита епископом Кливлендским Петром (Лукьяновым).

10 декабря 2008 года в Синодальном Знаменском соборе состоялась его хиротония в епископа Манхеттенского. Хиротонию совершили епископ Монреальский и Канадский Гавриил (Чемодаков), епископ Кливленский Петр (Лукьянов) и епископ Каракасский Иоанн (Берзинь).

28 декабря 2008 года, по благословению первоиерарха РПЦЗ Митрополита Илариона, принял участие в торжествах интронизации Предстоятеля Православной Церкви в Америке Митрополита Ионы. На приёме в честь митрополита Ионы епископ Иероним огласил текст приветствия Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви

11 апреля 2011 года «во внимание к … усердному служению и в связи с 35-летием со дня принятия священного сана» награждён памятной панагией.

18 мая 2011 года по предложению Председателя Архиерейского Собора РПЦЗ учреждено викариатство для приходов, придерживающихся западного обряда, и епископ Манхэттенский Иероним определён помощником Первоиерарха РПЦЗ по управлению этими общинами.

Возглавляемая епископом Иеронимом западнообрядная миссия стала быстро расти за счёт создания новых общин (многие из них были приняты из различных неканонических юрисдикций) и рукоположения новых клириков. Тем не менее, у многих вызывала недоумение практика рукоположение недавно принятых клириков, не прошедших должной проверки, в результате чего был принят ряд сомнительных личностей. В итоге на начало 2013 года число приходов западного обряда превысило 40, а число клириков — 50.

Резкую критику в православных кругах вызвало соврешённое епископом Иеронимом групповое рукоположение клириков, что запрещает православный церковный устав. Из данных источника, близкого к Синоду, стало известно об звонке митрополиту Илариону главы Американской архиепископии Константинопольского Патриархата архиепископа Димитрия (Тракателлиса) и его заявлении, что «даже от либеральных верующих Антиохийского Патриархата такого не ждали, не то что от РПЦЗ».

10 июля 2013 года решением внеочередного Архиерейского Синода, созванного специально для обсуждения действий епископа Иеронима, за превышение своих полномочий освобождён от управления викариатством и почислен на покой с местопребыванием при Владимирском храме-памятнике 1000-летию Крещения Руси в Джексон (Нью-Джерси).

Труды

• [www.synod.com/synod/2008/12bjnominationspeech.html Речь при наречении архимандрита Иеронима (Шо) во епископа Манхеттенского]
• [www.eadiocese.org/News/2009/march/16.BJconfaddress.htm Доклад Епископ Иеронима на Епархиальном Собрании, прочитанный 16 марта 2009 г.]

Перевод на английский:

• Mitrophan, monk, How Our Departed Ones Live, And How We Shall Live After Death, 2005.
• Alypy (Gamanovich), abp., Grammar of the Church Slavonic Language, Holy Trinity Monastery, Jordanville, NY, 2007.

Перевод и редакция:

• Liturgiia Apostola Marka: The Divine Liturgy of St. Mark, 1997.
• The Greco-Slavonic Liturgy of St. Peter the Apostle, 2001.

Ссылки

• [www.patriarchia.ru/db/text/243868.html Иероним, епископ Манхэттенский (РПЦЗ), викарий Восточно-Американской епархии (Шо Иоанн)] на сайте patriarchia.ru
• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_11714 Иероним (Шо / Шоу)] на сайте «Русское православие»

интервью

• [www.golos-ameriki.ru/content/a-33-2009-01-16-voa29/616157.html Епископ Манхэттенский Иероним: «Я пришёл к православию исключительно по убеждению»] // «Голос Америки», 16 января 2009
• [www.pravoslavie.ru/guest/29131.htm «Я давно чувствовал и чувствую себя своим среди русских»] // pravoslavie.ru, 2 февраля 2009 года
• [eadiocese.org/News/2010/03/bjint.ru.htm «Мистическое, таинственное Тело Иисуса Христа — это Святая Церковь, которая объединяет всех Православных всего нынешнего мира, прошлого и даже будущего.» Беседа с Епископом Манхеттенским Иеронимом], официальный сайт Восточно-Американской епархии, 22 марта 2010
• [www.nsad.ru/articles/pravoslavie-po-katolicheskomu-obryadu Православие по католическому обряду] // «Нескучный сад», 24 мая 2011
• [www.rocorstudies.org/interviews/2013/06/17/bishop-jerome-of-manhatan-on-western-rite-in-the-rocor/ His Grace Bishop Jerome of Manhattan on the Western Rite in the ROCOR] // ROCOR Studies, 22 февраля 2013

Отрывок, характеризующий Иероним (Шо)

Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».


Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.