Ижевский район (Удмуртская АССР)
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Входил в | |
| Административный центр |
город Ижевск |
| Дата образования |
1929—1965 |
| Официальные языки | |
| Население (1931) |
46 920 человек[1] |
| Площадь |
2441 км² |
Иже́вский райо́н (удм. Ижевск ёрос) — административная единица в составе Удмуртской АССР (до 1934 года — Удмуртской АО) с центром в Ижевске, существовавшая с 1929 год по 1965 год. С 1963 по 1965 годы назывался Ижевским сельскохозяйственным районом.
Содержание
История
1929—1931 годы
Ижевский район образован на территории бывшего Ижевского уезда постановлением Президиума ВЦИК от 15 июля 1929 года в ходе административно-территориальной реформы. В состав района был включён 21 сельсовет: Большекияикский, Бурановский, Верх-Люкский, Завьяловский, Ильинский, Козловский, Козьмодемьянский, Лудорвайский, Люкский, Никольско-бурановский, Никольский, Новомартьяновский, Новочультемский, Пазелинский, Смирновский, Среднепостольский, Старокенский, Чемошурский, Шабердинский, Юськинский, Ягульский. Город Ижевск в состав района не входил, был самостоятельной административной единицей — городом республиканского подчинения.
В 1931 году Ижевский район упраздняется, а его территория переподчиняется Ижевскому горсовету. Некоторые сельсоветы переводятся в состав Малопургинского района[2].
1934—1963 годы
Постановлением облисполкома от 29 октября 1934 года Ижевский район восстанавливается в прежних границах. В начале 1935 года к нему присоединяются Докшинский, Никольско-Бурановский и Раскольниковский сельсоветы Сарапульского района, входившего тогда в Кировскую область.
В 1936 году начинается реформа по разукрупнению районов Удмуртии, которая коснулась и Ижевского района. Согласно постановлению ЦИК УАССР от 27 марта 1936 года, район должен был быть разделён на две части: восточную — Завьяловский район с центром в Завьялово и западную — Лудорвайский район с центром в Лудорвае. Однако постановление Президиума ВЦИК от 1 июня 1937 года утверждает создание лишь Завьяловского района из восточной части, в то время, как западная часть осталась Ижевским районом.
После реформы Ижевский район состоял из 8 сельсоветов: Большекияикского, Верх-Люкского, Козловского, Лудорвайского, Люкского, Советско-Никольского, Шабердинского и Юськинского. Но уже в 1939 году в него вернулись Пазелинский и Ягульский сельсоветы. После чего вплоть до 1963 года происходили укрупнения сельсоветов, менялся их состав, но границы района оставались неизменными[3].
1963—1965 годы
Постановлением Президиума ВС УАССР от 8 декабря 1962 года и указом Президиума ВС РСФСР от 1 февраля 1963 года на основе Ижевского района образован Ижевский сельскохозяйственный район, в состав которого были включены территории Завьяловского района, а также:
- Ермолаевский, Карамас-Пельгинский, Киясовский, Лутохинский, Мушаковский, Первомайский и Подгорновский сельсоветы упразднённого Киясовского района;
- Бобья-Учнский, Бурановский, Ильинский, Кечевский, Малопургинский, Нижнеюринский, Старомоньинский и Уромский сельсоветы упразднённого Малопургинского района;
- Большенорьинский и Среднепостольский сельсоветы упразднённого Нылгинского района.
Однако уже в 1965 году район снова разукрупняется, преобразовывается в Ижевский район, а после перенесения центра в село Завьялово, переименовывается в Завьяловский[4].
См. также
Напишите отзыв о статье "Ижевский район (Удмуртская АССР)"
Примечания
- ↑ Административно-территориальное деление Союза ССР. Районы и города. Издательство «Власть Советов» при президиуме ВЦИК. Москва. 1931 г.
- ↑ Справочник по административно-территориальному делению Удмуртии / Составители: О.М.Безносова, С.Т.Дерендяева, А.А.Королёва. — Ижевск: Удмуртия, 1995. — С. 133-137. — 744 с. — 2000 экз. — ISBN 5-7659-0425-4.
- ↑ Справочник по административно-территориальному делению Удмуртии / Составители: О.М.Безносова, С.Т.Дерендяева, А.А.Королёва. — Ижевск: Удмуртия, 1995. — С. 315-320. — 744 с. — 2000 экз. — ISBN 5-7659-0425-4.
- ↑ Справочник по административно-территориальному делению Удмуртии / Составители: О.М.Безносова, С.Т.Дерендяева, А.А.Королёва. — Ижевск: Удмуртия, 1995. — С. 320-321. — 744 с. — 2000 экз. — ISBN 5-7659-0425-4.
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Ижевский район (Удмуртская АССР)
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
