Ижора (судно)

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Ижора — советский грузовой пароход, построенный в 1921 году в Бристоле (Великобритания) фирмой «Ллойд». Изначально он назывался «Windermere». Это было однопалубное двухмачтовое грузопассажирское судно, 98,76 метров в длину и водоизмещением около 2815 тонн. Было куплено СССР в 1934 году и переименовано. К началу второй мировой войны «Ижора» была сильно потрепанным, доживавшим своё судном с изношенными двигателями.

Гибель

Пароход с грузом досок под командованием капитана В. И. Белова отстал от союзного конвоя QP-8, вышедшего из Мурманска в Рейкъявик 1 марта 1942 года, из-за поломок в машине и сильного ветра. 7 марта его обнаружил немецкий отряд в составе линкора «Тирпитц» и сопровождавших его эсминцев, до этого безрезультатно пытавшийся перехватить конвой PQ-12. Выписка из бортового журнала миноносца «Фридрих Ин»: «16.45 Великолепная видимость. По курсу 10 градусов обнаружен сильный дымный след. Это сразу же подтвердили эсминцы „Шеманн“ и „Z-25“. Полным ходом эсминцы идут в этом направлении. Скоро становится видна труба и две мачты парохода, следующего курсом на запад».

"17.20 Пароход сообщает свои опознавательные данные: «Лесовоз „Ижора“, порт приписки Ленинград. Водоизмещение 2815 тонн, идут с грузом».

«17.25 Пароходу приказано застопорить ход и запрещено использовать радиосвязь. Перед его носом производится предупредительный выстрел снарядом калибра 37 мм. Пароход прекращает движение. У его кормового орудия замечены люди. Орудие направлено в нашу сторону. Пароход дает радиограмму „RR“ с указанием своего точного местоположения…»

Линкор не стал тратить дорогостоящие снаряды и поручил уничтожение парохода миноносцам. Ими было произведено 11 выстрелов орудиями 150 миллиметров, 43 выстрела орудиями 127 миллиметров и 82 выстрела орудиями 37 миллиметров, однако, несмотря на пожар и многочисленные повреждения, пароход оставался на плаву. С лесовоза успели сделать несколько выстрелов, не причинивших, однако, врагу никакого вреда. Несмотря на запрет радиосвязи и обреченное положение, капитан Василий Ильич Белов не спустил флага и стал передавать кодированный сигнал бедствия и свои координаты к огромной ярости немцев, но радиорубка была уничтожена и передача оборвалась.

Немцы вскоре поняли, что непотопляемость корабля обусловлена наличием непотопляемого груза — досок, и решились выпустить 2 торпеды, однако эсминец «Фридрих Ин» по стоячей цели промахнулся. В 18.13 пароход был все же потоплен глубинными бомбами, сброшенными немецким миноносцем в упор. Из 33 человек команды остался в живых лишь старпом Н. И. Адаев, который впоследствии погиб в немецком концлагере.

Радиограмма с Ижоры была получена адмиралом Тови на HMS Duke of York, но позиция судна осталась для него не известной. Существует мнение, что именно благодаря радиограмме с «Ижоры» союзные конвои избежали встречи с «Тирпитцем».

Исследование и память

О гибели парохода впервые написал В. Пикуль в Реквиеме каравану PQ-17. Подробности и фотографии этого неравного боя стали известны благодаря исследованиям в архивах немецкого историка Норберта Клапдора.

О гибели корабля снят фильм режиссёра А. Сорокина «Люди, помните «Ижору»!» Издательством «Гангут» выпущена открытка с изображением атаки парохода эсминцами художника И. Дементьева.

Экипаж

1. Белов Василий Ильич 1895 г.р., капитан;
2. Адаев Николай Илларионович 1905 г.р., ст. помощник;
3. Корольков Леонид Алексеевич 1909 г.р., II помощник;
4. Осипенко Иван Романович 1906 г.р., дублёр ст. помощника;
5. Шерстнёв Фёдор Васильевич 1916 г.р., III помощник;
6. Петров Михаил Петрович 1910 г.р., ст. механик;
7. Штрекер Леонид Фёдорович 1912 г.р., II механик;
8. Греков Константин Осипович 1903 г.р., III механик;
9. Гусаров Николай Александрович 1908 г.р., радист;
10. Смуров Владимир Иванович 1918 г.р., боцман;
11. Митин Василий Григорьевич 1915 г.р., плотник;
12. Хорьков Николай Степанович 1914 г.р., матрос 1 класса;
13. Марков Михаил Михайлович 1915 г.р., матрос 1 кл.;
14. Антропов Александр Николаевич 1914 г.р., матрос 2 кл.;
15. Шумков Юрий Вениаминович 1925 г.р., матрос 2 кл.;
16. Макарычев Алексей Иванович 1925 г.р., матрос 2 кл.;
17. Поступинский Сергей Кондратьевич 1910 г.р., ст. машинист;
18. Веденеев Фёдор Ильич 1917 г.р., машинист 1 кл.;
19. Фёдоров Борис Петрович 1916 г.р., машинист 1 кл.;
20. Давыдов Пётр Яковлевич 1910 г.р., кочегар-наставник;
21. Капитонов Егор Акимович 1897 г.р., кочегар 1 кл.;
22. Киричук Иван Николаевич 1909 г.р., кочегар 1 кл.;
23. Куропцев Григорий Павлович 1911 г.р., кочегар 1 кл.;
24. Пантелеев Пётр Фёдорович 1923 г.р., кочегар 1 кл.;
25. Митрошин Александр Трофимович 1923 г.р., кочегар 1 кл.;
26. Мохин Григорий Михайлович 1908 г.р., кочегар 1 кл.;
27. Свищев Дмитрий Иванович 1910 г.р., кочегар 1 кл.;
28. Чирков Захар Иванович 1910 г.р., кочегар 1 кл.;
29. Тимофеев Сергей Павлович 1916 г.р., кочегар 2 кл.;
30. Салин Иван Фёдорович 1915 г.р., повар;
31. Могутова Раиса Григорьевна 1922 г.р., камбузница;
32. Авдеева Анна Николаевна 1891 г.р., буфетчица;
33. Басова Агнея Николаевна 1905 г.р., уборщица;

См. также

• Конвой PQ-8
• Tirpitz (1939)

Литература

• Патянин С.В. Эсминцы типа Леберехт Маасс. Эскадренные миноносцы серий 34, 34А, 36, 2004г.
• «Реквием каравану PQ-17» — роман. Пикуль В. С.
•  Александр Храмчихин [rulife.ru/old/mode/article/553/ «Неизвестный подвиг»], 2008.

Ссылки

• clubvi.ru/news/2012/08/04/lebedev2/
• alexey-gladinov.livejournal.com/147762.html

Отрывок, характеризующий Ижора (судно)

Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.