Избердеевский район
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Входил в |
Центрально-Чернозёмная область, Воронежская область, Тамбовская область |
| Административный центр | |
| Дата образования |
1928—1930, 1935—1963 |
Избердеевский район — административно-территориальная единица в составе Центрально-Чернозёмной, Воронежской и Тамбовской областей, существовавшая в 1928—1930 и 1935—1963 годах. Центр — село Петровка.
Избердеевский район был образован в 1928 году в составе Козловского округа Центрально-Чернозёмной области. 30 июля 1930 года в связи с ликвидацией окружной системы в СССР Избердеевский район перешёл в прямое подчинение Центрально-Чернозёмной области.
25 ноября 1930 года Избердеевский район был упразднён, а его территория передана в Грязинский район.
18 января 1935 года Избердеевский район был восстановлен в составе Воронежской области. В него вошли Больше-Алексеевский, Казино-Подворский, Кочетовский, Крутовский, Мало-Самовецкий, Ново-Гаритовский, Новоситовский, Пальнёвский, Песковатский, Покрово-Чичеринский, Покровско-Архангельский, Савиловский, Семёновский, Сестрёнский, Стеньшинский, Успенский и Чегловский сельсоветы Грязинского района.
27 сентября 1937 года Избердеевский район был включён в состав Тамбовской области.
По данным 1945 года Избердеевский район район делился на 18 сельсоветов: Больше-Алексеевский, Казино-Подворский, Кочетовский, Крутовский, Мало-Самовецкий, Ново-Гаритовский, Ново-Ситовский, Пальневский, Песковатский, Петровский, Покрово-Чичеринский, Покровский, Савиловский, Семеновский, Сестреновский, Стеньшинский, Успеновский и Чегловский.
11 марта 1959 года к Избердеевскому району была присоединена территория упразднённого Шехманского района.
1 февраля 1963 года Избердеевский район был упразднён, а его территория передана в Петровский район.
Напишите отзыв о статье "Избердеевский район"
Ссылки
- [guides.rusarchives.ru/browse/guidebook.html?bid=308&sid=1081625 Государственный архив Тамбовской области. Путеводитель. 2007]
Отрывок, характеризующий Избердеевский район
– Я обещал на вечер…Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.
На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
