Изместьев, Игорь Владимирович

Игорь Владимирович Изместьев
бывший сенатор

И́горь Влади́мирович Изме́стьев (род. 28 января 1966, Салават, Башкирская АССР, РСФСР, СССР) — российский политик и предприниматель, бывший представитель парламента Башкортостана в Совете Федерации с 2001 года по 2006 годы. В настоящее время отбывает пожизненный срок лишения свободы за организацию убийств.

Образование и работа

Окончил Уфимский авиационный институт в 1988 году.

По окончании института добровольно пошёл служить офицером (с 1988 по 1990) в одной из воинских частей Дальневосточного военного округа Советской Армии.

В 1990-1991 — инженер-электронщик АО «Башнефть», инженер электронной техники предприятия «Восток-сервис», коммерческий директор торгового дома «Уфа». С 1991 по 1993 год — заместитель начальника отдела внешнеэкономических связей Ново-Уфимского нефтеперерабатывающего завода. С 1993 по 2000 год работал на руководящих должностях в акционерных обществах Москвы, в частности, возглавлял ОАО «Корус холдинг». С сентября 2000 года — председатель совета директоров ОАО "Судоходная компания «Волжское пароходство» (впоследствии — ОАО «Волга-Флот», Нижний Новгород). Одновременно с 2000 года являлся помощником председателя Государственного Собрания Республики Башкортостан.

Общественная и благотворительная деятельность

При финансовой поддержке Изместьева было восстановлено здание Башкирского университета им. М. Шолохова в городе Уфе. Изместьев помогал многим нуждающимся и больным людям, экипировал лётный состав одной из воинских частей, дислоцирующейся в Киргизии. Правозащитные организации России особенно отмечают бескорыстную материальную помощь, оказанную Игорем Изместьевым гражданам города Благовещенска Республики Башкортостан, пострадавшим во время  их массового избиения сотрудниками милиции.

Игорь Изместьев за выдающиеся заслуги и большой личный вклад в развитие и укрепление государства Российского был награждён:

• золотым именным хронометром  от Президента России В. В. Путина в 2006 году,

• золотым нагрудным знаком«Кузбасс» в 2006 году,

• орденом Петра Великого I степени в 2003 году,

• дипломом лауреата премии имени Ю. В. Андропова с вручением золотой медали.

Благотворительная и общественная деятельность Игоря Изместьева была отмечена:

• орденом Преподобного Сергия Радонежского III степени,

• орденом Святого Благоверного князя Даниила Московского III степени РПЦ,

• золотым сертификатом проекта ООН и ЮНЕСКО Всемирного десятилетия развития культуры по программе 2003-2004 гг. «Каждому слепому ребенку – книжка в подарок»,

• благодарностью Московского Патриархата за пожертвование на благоукрашение Кафедрального собора Храма Христа Спасителя в 2003 году, фамилия Изместьевых увековечена на настенной Доске почёта Храма Христа Спасителя.

Политическая деятельность

С 2001 по 2006 годы Изместьев является членом Совета Федерации, представителем от Государственного собрания (Курултая) Республики Башкортостан. Работал в должности заместителя председателя комитета Совета Федерации по промышленной политике, входил в состав Комиссии Совета Федерации по национальной морской политике.

За добросовестный труд и активную работу по развитию законодательства РФ дважды награждён Почетной грамотой Совета Федерации РФ.

В 2003 году Изместьев баллотировался на пост Президента Башкортостана как независимый кандидат — представитель предпринимательского сообщества. На конец 1990-х — начало 2000-х годов пришёлся расцвет режима Муртазы Рахимова. Он не только полностью контролировал ситуацию в республике, но и занимался большой федеральной политикой. Созданное им вместе с Юрием Лужковым и Минтимером Шаймиевым движение «Отечество — Вся Россия» в 1999 году участвовало в думских выборах и даже выдвинуло своего кандидата в президенты России. Но президент Путин повел жёсткую войну с самостоятельностью региональных «баронов». В 2003 году на выборах президента Башкирии конкуренцию Рахимову по отмашке федерального центра составили Сергей Веремеенко и акционер «Лукойла» Ралиф Сафин. У Веремеенко, брат которого некоторое время руководил «Баштрансгазом» — подразделением «Газпрома» в регионе — и налоговой службой в республике, были шансы на победу — особенно учитывая, что рейтинг Муртазы Рахимова перед выборами опустился до 25%. Под угрозу было поставлено ни много ни мало политическое выживание башкирской власти.

Игорь Изместьев в числе прочих был мобилизован на борьбу с угрозой. Он зарегистрировался кандидатом в президенты республики. Агитационная кампания Изместьева была в Уфе практически незаметна. Всем было понятно, что он участвует в выборах на стороне Рахимова и незадолго до дня голосования снимет свою кандидатуру. Но свою роль в схватке Изместьев сыграл: именно по его заявлению Сергею Веремеенко несколько раз отказывали в регистрации в качестве кандидата в президенты.

Уголовное преследование

В 2007 году Игорь Изместьев был задержан сотрудниками ФСБ РФ на территории Кыргызстана и доставлен в Москву, где его обвинили в организации преступлений, совершенных в Башкортостане в 1990-х годах.

Согласно Эллен Берри из Нью-Йорк Таймс, суд присяжных склонялся к оправдательному вердикту, но сотрудники спецслужб психологически давили на некоторых присяжных, после чего суд был распущен. Изместьеву предъявили обвинение в терроризме, а Государственная Дума приняла закон об изъятии дел по терроризму из судов присяжных в профессиональные суды.

28 декабря 2010 года Изместьев был приговорен к пожизненному заключению. В настоящее время он отбывает наказание в колонии «Белый лебедь».

Версия о невиновности

Согласно альтернативной версии, Изместьев не совершал инкриминируемых ему преступлений. Одним из главных вопросов «дела Изместьева» является история приватизации ТЭКа Башкортостана, которая нанесла ущерб государству на сумму более 12 миллиардов рублей. Эта приватизация и последующая за ней борьба за власть не обошлись без громких убийств, поджогов, взрывов и рейдерских захватов. Лицам, так или иначе причастных к этим преступлениям, понадобилось найти «козла отпущения», которого можно обвинить в этих преступлениях и тем самым скрыть истинных виновных. Этим «козлом отпущения» и стал сенатор от Башкирии Игорь Изместьев.

Обвинительное заключение против Изместьева составлено на основе показаний только двух лиц, сотрудничавших со следствием, – участников Кингисеппской преступной группировки Сергея Финагина и Александра Иванова. Именно они в 2010 году указали на Изместьева как на организатора всех вменённых им преступлений, в том числе и теракта в Уфе. Бывший владелец нефтехолдинга «Корус» и чиновник высшего эшелона тут же был лишён собственности и сенаторского поста. А в январе 2007 года при участии спецслужб сенатора задержали при его прилёте на переговоры в Бишкек, на рейсовом лайнере доставили в Москву, а официальное задержание было оформлено только в Домодедово. С этого дня Изместьеву начали предъявлять обвинения по разным статьям УК РФ. Бывшего сенатора сначала обвинили в уклонении от уплаты налогов, затем в даче взятки, чуть позже — в организации серии заказных убийств и покушений. В 2010 году Изместьеву было предъявлено обвинение в терроризме. По версии обвинения, осенью 2003 года, в канун выборов главы республики Башкирия, Изместьев организовал взрыв автомобиля охраны сына президента республики — Урала Рахимова, а также готовил ещё один взрыв — напротив его офиса. Целью этих атак, по версии следствия, должна была стать дестабилизация обстановки в регионе. Однако, Игорь Изместьев в то время являлся политическим союзником и деловым партнёром семьи президента республики. В частности, он выставил свою кандидатуру на выборах президента Башкирии 2003 года, а в канун выборов Изместьев от участия в них отказался и отдал голоса в пользу действующего президента Рахимова. Таким образом, мотивы и логику предъявленных обвинений понять трудно.

Всего бывший сенатор был обвинен во множестве тяжких преступлений, совершённых в республике Башкирия в период с 1997 по 2005 год.

Изместьев обращался с заявлениями к главе Следственного комитета РФ Александру Бастрыкину с сообщением о фактах коррупции и хищений в Республике Башкортостан, о своей непричастности к ряду вменённых ему преступлений, о «выдуманном» терроризме, основой которого было удержание власти со стороны президента Башкортостана.

Процесс над Изместьевым характеризуется множеством несоответствующих друг другу фактов, нарушениями процессуального характера (необоснованная засекреченность процесса, обвинительный уклон, отсутствие мотивов у Изместьева в совершении преступлений и другие нарушения). Судебный процесс над Изместьевым был закрытым (официальной причиной стало то, что в материалах уголовного дела содержатся материалы, содержащие государственную тайну).

С декабря 2009 года слушания в суде почти не велись и переносились по формальным причинам. Позже коллегия присяжных заседателей Мосгорсуда в момент подготовки ей оправдательного вердикта в отношении Игоря Изместьева была незаконно распущена за две недели до вынесения вердикта. А 28 декабря 2010 года  уже тройка федеральных судей Мосгорсуда приговорила Изместьева к пожизненному заключению.

1 февраля 2011 года в Екатеринбурге на заседании Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России члены совета передали Дмитрию Медведеву обращение, в котором рассказали о вопиющих нарушениях гражданских и процессуальных прав, которые сопровождали следствие и судебный процесс по делу Игоря Изместьева.

Адвокаты Изместьева, вскрыв новые факты, получив новые доказательства, свидетельствующие о непричастности Игоря Изместьева к вмененным преступлениям, настаивают на пересмотре приговора. Собранные материалы 20 февраля 2013 года были направлены ими в Генеральную прокуратуру РФ, сотрудники которой уклоняются от принятия конкретного решения по вновь открывшимся обстоятельствам дела.

В заявлении в Генеральную прокуратуру РФ адвокаты основывались и на показаниях фигурантов дела. Один из них – лидер Кингисеппской ОПГ Сергей Финагин заявил:

Сотрудники следственных органов поставили передо мной дилемму: или Изместьев, или брат… Не выдержав напора и угроз со стороны сотрудников, я дал нужные им показания в отношении Изместьева о том, что он являлся организатором и руководителем преступлений. В этой ситуации я защищал себя и своих родных. Поручений на убийство Булатова, Бушева, Сперанского, Перепёлкиной, Хитаришвили, Урала Рахимова, на «террористический акт» в Уфе, на поджог типографии в г. Златоусте мне от Изместьева не поступало

Также среди материалов был протокол опроса от 9 июля 2012 года лидера Щёлковской ОПГ (группировки, союзной Кингисеппской ОПГ) Рожнева, также проходившего по «делу Изместьева». В этом опросе Рожнев упомянул о показаниях Александра Иванова, второго участника Кингисеппской ОПГ, на основании показаний которого Изместьев был осужден:

Александр Иванов заявил мне, что если он, Иванов, не оговорит Изместьева в организации группы для совершения преступлений, то он, Иванов, может реально получить пожизненное лишение свободы. Дословно сказал: «Если не оболгу Изместьева, то получу пожизненное лишение свободы.

Ссылки

• Изместьев, Игорь — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [youtube.com/watch?v=kOZvP5Aypig Скандальные показания присяжных в деле Игоря Изместьева] на YouTube
• Игорь Изместьев в «Твиттере»
• [izmest.livejournal.com/ izmest] — Игоря Изместьева в «Живом Журнале»: izmest.livejournal.com
• Игорь Изместьев в социальных сетях: www.facebook.com/people/Igor-Izmestiev/100006491076150, vk.com/id217663805
• [argumenti.ru/society/n386/249312 Газета «Аргументы недели» — Виновен ли невиновный?]
• [versia.ru/articles/2011/feb/07/delo_igorya_izmestieva Газета «Версия» — Пожизненные показания]

Отрывок, характеризующий Изместьев, Игорь Владимирович

– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?