Изосимов, Александр Владимирович

Александр Изосимов
Общая информация
Гражданство:	Россия Россия
Дата рождения:	17 ноября 1939(1939-11-17)
Место рождения:	Краснодар
Дата смерти:	30 октября 1997(1997-10-30) (57 лет)
Место смерти:	Краснодар
Весовая категория:	тяжёлая
Тренер:	Артём Лавров
Любительская карьера
Количество боёв:	200
Количество побед:	180
Команда:	Трудовые резервы
Медали Чемпионаты Европы Золото Берлин 1965 свыше 81 кг Государственные награды

Алекса́ндр Влади́мирович Изо́симов (17 ноября 1939, Краснодар — 30 октября 1997, там же) — советский боксёр тяжёлой весовой категории, с попеременным успехом выступал за сборную СССР в конце 1950-х — начале 1970-х годов. Чемпион Европы, пятикратный чемпион национального первенства, призёр многих международных турниров и матчевых встреч. На соревнованиях представлял спортивное общество «Трудовые резервы», заслуженный мастер спорта.

Биография

Александр Изосимов родился 17 ноября 1939 года в Краснодаре. Активно заниматься боксом начал в раннем детстве, проходил подготовку в местной команде «Трудовых резервов» под руководством выдающегося тренера Артёма Лаврова. Первого серьёзного успеха на ринге добился в 1959 году, когда дебютировал на взрослом чемпионате СССР и ко всеобщему удивлению сразу же стал чемпионом в тяжёлом весе. Тем не менее, дальше в его карьере наступил некоторый спад и в течение нескольких лет он не мог пробиться в основной состав национальной сборной. В частности, на первенствах страны 1960 и 1962 годов он сумел дойти только до стадии четвертьфиналов. В 1963 году имел реальные шансы стать лучшим, однако в решающем матче потерпел поражение от титулованного Андрея Абрамова.

Несмотря на затяжную серию неудач, в 1964 году Изосимов всё-таки вернул себе чемпионское звание и впоследствии удерживал его в течение четырёх сезонов, побеждая всех отечественных тяжеловесов. Должен был представлять страну на Олимпийских играх в Токио, но вместо него руководство команды отправило туда обладателя Кубка Европы Вадима Емельянова, который выиграл там бронзу. В 1965 году Александр Изосимов одолел всех своих соперников на европейском первенстве в Восточном Берлине, получив тем самым титул чемпиона Европы — за это достижение удостоен звания заслуженного мастера спорта. В 1967 году на Спартакиаде народов СССР в Москве в пятый раз выиграл титул чемпиона страны и был признан «Выдающимся боксёром СССР». На чемпионате Европы в Риме пытался повторить успех двухлетней давности, тем не менее, на сей раз дошёл лишь до четвертьфинальной стадии, потерпел поражение от малоизвестного англичанина Питера Боддингтона.

Почти весь сезон 1968 года Изосимов пропустил из-за травмы, именно по этой причине вынужден был отказаться от поездки на Олимпийские игры в Мехико. В 1969 году он вернулся на ринг и хотел вернуть себе лидерство в зачёте национального первенства, однако в конечном счёте сумел дойти только до полуфинала чемпионата Советского Союза и получил бронзовую медаль. Затем последовал ещё один перерыв в карьере, спортсмен перешёл в команду «Спартак» и от этого клуба выступил на первенстве СССР 1972 года, где первый же свой матч проиграл. Вскоре после этих соревнований принял решение покинуть спорт. Всего в любительском олимпийском боксе провёл 200 боёв, из них 180 окончил победой.

Умер 30 октября 1997 года, похоронен на Городском кладбище в Краснодаре.

Ссылки

• [www.rusboxing.ru/publications-view-1206.html Изосимов Александр Владимирович] — страница на сайте Федерации бокса России
• [amateur-boxing.strefa.pl/Championships/EuropeanChampionships1965.html Результаты чемпионата Европы по боксу 1965 года] (англ.)

Отрывок, характеризующий Изосимов, Александр Владимирович

– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».