Изюм-Барвенковская наступательная операция

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Изюмско-Барвенковская операция»)
Перейти к: навигация, поиск
Изюм-Барвенковская наступательная операция
Основной конфликт: Великая Отечественная война
Дата

1727 июля 1943 года

Итог

советским войскам не удалось развить наступление

Противники
СССР Третий рейх
Командующие
Р. Я. Малиновский Э. Манштейн
Силы сторон
202 430 человек [1] Нет данных
Потери
неизвестно неизвестно

Изюм-Барвенковская наступательная операция — военная операция Красной Армии против немецких войск во время Великой Отечественной войны. Проводилась с 17 по 27 июля 1943 года войсками Юго-Западного фронта с целью сковывания донбасской группировки противника и недопущения переброски его войск в район Курской битвы.





Обстановка

Генерал-лейтенант В. И. Чуйков отмечал, что[2] :

План Ставки Верховного Главнокомандования предусматривал, как только развернется Курская битва, переход в наступление нескольких соседствующих фронтов, чтобы гитлеровское командование не могло усилить войска на курском направлении.

Юго-Западный фронт должен был начать наступление на Барвенково; Южный фронт — из района Матвеев Курган на запад, на Сталино и далее на Мелитополь; Брянский фронт — на Орел; Западный фронт — на Карачев. В такой обстановке немецкое командование лишалось всякой возможности маневрировать резервами.

Курская битва, разгоревшаяся в начале июля в районе Курска, потребовала от противоборствующих сторон максимального напряжения сил и средств. В условиях, когда каждое дополнительное соединение, брошенное в бой, могло решить ход сражения, советское командование решило провести наступление в Донбассе.

Замысел операции

Согласно замыслу советского командования главный удар в направлении на Барвенково, Красноармейское из района Изюма должны были наносить своими смежными флангами 1-я и 8-я гвардейские армии. На вспомогательном направлении действовала 3-я гвардейская армия, которой предстояло ударить из района Привольное на Артёмовск. Подвижной группировке фронта ставилась задача войти в прорыв, нанести удар в направлении на Сталино и во взаимодействии с войсками Южного фронта (Миусская операция) окружить донбасскую группировку противника.

В ходе операции советским войскам предстояло преодолеть хорошо организованную оборону, проходившую по правому крутому берегу Северского Донца и состоящую из 2-3 полос. Высоты и населённые пункты в глубине обороны были превращены в узлы сопротивления.

Состав и силы сторон

СССР

Юго-Западный фронт:

Германия

Часть сил группы армий «Юг» (генерал-фельдмаршал Э. Манштейн):

Ход боевых действий

На рассвете 17 июля советские войска начали артиллерийскую и авиационную подготовку. 90 минут артиллерия вела огонь по немецким позициям и в 6-50 стрелковые части начали форсирование Северского Донца. В течение первого дня операции войска 1-й и 8-й гвардейских армий форсировали реку и захватили несколько плацдармов на его правом берегу. К концу дня им удалось продвинуться вглубь немецкой обороны до 5 км. Дальнейшее продвижение советских дивизий было остановлено сильным сопротивлением и непрерывными контратаками обороняющихся. Последовавшая на следующий день попытка увеличить мощь наступающих войск путём ввода в бой подвижных корпусов успеха не принесла. К тому времени и немецкое командование подтянуло из оперативного резерва три танковых дивизии (17-ю, 23-ю и дивизию СС «Викинг»). Все попытки завершить прорыв тактической зоны немецкой обороны были отбиты. Развернулась борьба за расширение и объединение захваченных плацдармов. За 10 дней непрерывных боёв размер захваченной территории достиг около 30 км по фронту и 10-12 км в глубину.

3-я гвардейская армия на своём направлении успеха не имела.


Участники Изюм-Барвенковской наступательной операции

Потери

Германия

Нет данных.

СССР

Потери советских войск в ходе наступления составили 38 690 человек, из них безвозвратные — 10 310 человек.[1]

Результаты операции

В результате операции советским войскам не удалось решить поставленные задачи. Тем не менее, форсировав Северский Донец и захватив крупный плацдарм на его правом берегу, они сковали силы противника, оказав тем самым существенную помощь войскам Воронежского фронта в обороне на южном фасе Курской дуги. Кроме того, чтобы парировать удар Красной Армии, командование вермахта перебросило в район Донбасса из-под Харькова 5 танковых и из-под Орла одну моторизованную дивизии, что облегчило переход в контрнаступление войскам Воронежского и Степного фронтов.

Напишите отзыв о статье "Изюм-Барвенковская наступательная операция"

Примечания

  1. 1 2 Коллектив авторов. Россия и СССР в войнах ХХ века: Потери Вооружённых Сил / Г. Ф. Кривошеев. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. — 608 с. — (Архив). — 5 000 экз. — ISBN 5-224-01515-4.
  2. Чуйков В. И. От Сталинграда до Берлина. — М.: Сов. Россия, 1985.

Литература

  • Чуйков В. И. Гвардейцы Сталинграда идут на запад. — М.: Советская Россия, 1972.
  • Чуйков В. И. От Сталинграда до Берлина. — М.: Сов. Россия, 1985.
  • Дедов В. Н. (составитель) Святогорский плацдарм 1941-1943 Документы и свидетельства участников боев ). – Донецк.
  • Хоффман Т. «Викинги» Гитлера. Эсэсовский интернационал / Теодор Хоффман ; пер. с нем. Ю. Бема. М. : Яуза..пресс, 2011

Источники и ссылки

  • [bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=3021 Изюм-Барвенковская наступательная операция на сайте «Боевые действия Красной армии в ВОВ»]

Отрывок, характеризующий Изюм-Барвенковская наступательная операция

– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.