Икауниекс, Янис Янович
| Янис Янович Икауниекс | |
| Jānis Ikaunieks | |
| Научная сфера: |
астрономия |
|---|---|
| Место работы: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
| Награды и премии: | |
Янис Янович Икауниекс (латыш. Jānis Ikaunieks, 1912—1969) — латвийский астроном, основатель и первый директор (1958—1969) обсерватории Латвийской академии наук.
Содержание
Биография
Родился в Риге, в 1937 окончил Латвийский университет. До 1944 преподавал в средней школе, в 1944 поступил в аспирантуру по астрономии при МГУ, где учился под руководством П. П. Паренаго, и одновременно начал преподавать в Латвийском университете. По инициативе Икауниекса в 1946 при Институте физики и математики АН ЛатвССР был организован сектор астрономии, со временем выросший в Радиоастрофизическую обсерваторию АН ЛатвССР, которую он возглавлял до конца жизни.
Основные труды в области исследований красных гигантов. Указал на связь морфологических характеристик системы углеродных звезд с их пространственным распределением и кинематикой; показал, что нестационарные углеродные звезды образуют более плоскую подсистему, чем углеродные звезды постоянного блеска. Изучил пространственное распределение и кинематические характеристики красных гигантов других типов, в частности долгопериодических переменных звезд. Руководил фотометрическими исследованиями красных звезд, созданием каталога их собственных движений.
Научные интересы
В Государственном Астрономическом институте им. П. К. Штернберга (ГАИШ) Московского государственного университета (МГУ) им. М. В. Ломоносова защитил (1951) диссертацию «Пространственное распределение и кинематика углеродных звёзд» (научный руководитель — профессор МГУ П. П. Паренаго) и получил учёную степень кандидата физико-математических наук. Там же, в Москве, на заседании Учёного совета ГАИШа 3 апреля 1969 защитил диссертацию «Исследование звёзд красных гигантов» на соискание учёной степени доктора физико-математических наук (специальность астрономия и небесная механика).[3]
Его монография «Углеродные звёзды» (1971, соавтор З. К. Алксне) в США переведена на английский язык (Carbon Stars. Z. K. Alksne and Ya. Ya. Ikaunieks; translated and edited by John H. Baumert. — Tucson, Arizona: Pachart Publishing House, 1981. — 182 p.)[4].
Популяризация науки
Я. Икауниекс уделял большое внимание общественной работе и популяризации достижений астрономии и других наук. По его инициативе создано Рижское отделение Всесоюзного Астрономо-геодезического общества (РО ВАГО, нынче Латвийскоое Астрономическое общество), был его первым председателем (1947—1961). Под руководством Икауниекса РО ВАГО начало издавать Астрономический календарь на латышском языке, Икауниекс был ответственным редактором этого издания (1953—1970); основан ежеквартальник «Zvaigžņotā debess» www.astr.lu.lv/zvd/ («Звёздное небо», www.lu.lv/zvd/2012/pavasaris/soderzanije/) - один из первых научно-популярных изданий в Советском Союзе, Икауниекс был его первым ответственным редактором (1958—1969). За интенсивную работу в популяризации науки награждён (1967) орденом Ленина[2] — высшей наградой Советского Союза.
По старинной традиции астрономов Я. Икауниекс похоронен на территории созданной им Балдонской обсерватории неподалёку от павильона главного телескопа — первоклассного телескопа Шмидта (Schmidt telescope 80/120/240 cm, Carl Zeiss, Jena, ГДР), с приобретением которого на основе представленных Я. Икауниексом планов и соображений Балдонская обсерватория заняла должное место среди других астрономических учреждений СССР, ведущих наблюдения на уровне современной науки.[1]
Более сложно оказалось реализовать другой проект Я. Икауниекса — изготовить на месте современный инструмент для радиоастрономических наблюдений — радиоинтерферометр с переменной базой с параболическими антеннами, но отсутствие необходимых средств не позволило выйти из стадии подготовительных работ.[1]
Малая планета 2010 GC158 = Nr. 284984 названа именем «Ikaunieks»[6]: дата открытия: 2010 04 12; место открытия: Балдоне; открыватели: Эглитис И. (Латвия), Чернис К. (Литва).
Награждён орденом Ленина (1967).
В 2009 почта Латвии выпустила тиражом 400 000 почтовую марку с изображением Я. Я. Икауниекса и телескопа Шмидта[1].
Публикации
- Пространственное распределение и кинематика углеродных звёзд. — Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата физико-математических наук, Рига, 1951, 7 стр.
- Исследование звёзд красных гигантов. — Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора физико-математических наук, Москва, 1968, 38 стр.
Напишите отзыв о статье "Икауниекс, Янис Янович"
Примечания
- ↑ [space-stamp.ru/novosti/lat-europa-astronomiya.html/ Наши марки. Латвия. Европа. Астрономия]
Публикации
- «Долгопериодические переменные звезды» (1971);
- «Углеродные звезды» (в соавторстве с З. К. Алксне, 1971).
Литература
- Колчинский И.Г.,Корсунь А.А.,Родригес М.Г. Астрономы.Биографический справочник. — Киев: Наукова думка, 1986.
Ссылки
- Балклавс А. Э. Янис Икауниекс — основатель Радиоастрофизической обсерватории Академии наук Латвийской ССР. — Из истории естествознания и техники Прибалтики, IV. Рига, 1972, с. 233—238.
- Balklavs A. Jānis Ikaunieks (1912—1969). — Astronomiskais kalendārs, 1987, 35.gadagājums, 177.-183.lpp.
- Jānim Ikauniekam — 90. UZZIŅA-hronoloģija. Sastādījušas Daube I., Pundure I. — «ZvD», 2002, Pavasaris, nr. 175, Pielikums, 10 il. www.astr.lu.lv/Zvd/J_IK_Uzz-hronol.htm
- «Zvaigžņotā Debess», 2006, Rudens, nr. 193, 75.lpp.
- UZZIŅA un īsa HRONOLOĢIJA (1946—2006). ASTROFIZIKAS OBSERVATORIJAI — 60. — «Zvaigžņotā Debess», 2006, Rudens, nr. 193, 81.-82.lpp. www.lu.lv/zvd/2006/rudens/observatorija/hronologija/
- www.lu.lv/zvd/2012/ikaunieks/
Отрывок, характеризующий Икауниекс, Янис Янович
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
