Иларие Воронка

Иларие Воронка
Ilarie Voronca
Имя при рождении:	Эдуард Маркус
Псевдонимы:	Иларие Воронка
Дата рождения:	31 декабря 1903(1903-12-31)
Место рождения:	Брэила
Дата смерти:	8 апреля 1946(1946-04-08) (42 года)
Место смерти:	Париж
Гражданство:	Румыния, Франция
Род деятельности:	поэт, писатель
Дебют:	1922

Иларие Воронка (рум. Ilarie Voronca, собственно Эдуард Маркус, 31 декабря 1903, Брэила, Валахия — 8 апреля 1946, Париж) — румынский и французский поэт.

Биография и творчество

Родился в еврейской семье. Дебютировал в 1922 году циклом символистских стихов в манере Дж. Баковии. Через год выступил с авангардистским манифестом в бухарестском журнале Contimporanul, сблизился с Т. Тцара. В 1927 году книга сюрреалистских стихов Воронки вышла на французском языке в Париже с рисунками Робера Делоне.

С 1933 года жил во Франции, перешёл на французский язык, в 1938 году получил французское гражданство. Сборники его стихов иллюстрировали Брынкуши, Шагал, Виктор Браунер и др.

Участвовал во французском Сопротивлении. В январе 1946 года посетил Румынию.

Покончил с собой, приняв сверхдозу снотворного и алкоголя (обычно он не пил), а потом включив на кухне газ.

Посмертная судьба

В 1954 году в Париже был опубликован сборник неизданных стихов Воронки, в 1956 году — книга его избранных сочинений, в 1972 году его избранные стихотворения вышли на румынском языке в Бухаресте (перевел Саша Панэ). С 1996 года в Румынии издается собрание сочинений Воронки, в 2007 году планируется полное собрание его произведений во Франции.

Произведения

На румынском языке

• Restrişti (1923)
• Ulise (1928)
• Plante şi animale (1929)
• Brăţara nopţilor (1929)
• Zodiac (1930)
• Invitaţie la bal (1931)
• Incantaţii (1931)
• Patmos şi alte şase poeme (1933)
• Poeme alese (1972)
• Interviul; Unsprezece povestiri (1989)
• A doua lumină: proze (1996)

На французском языке

• Colomba (1927)
• Poèmes parmi les hommes (1934)
• Patmos (1934)
• Permis de séjour (1935)
• La joie est pour l’homme (1936)
• La poésie commune (1936)
• Pater Noster (1937)
• Amitié des choses (1937)
• Oisiveté (1938)
• Le marchand de quatre saisons (1938)
• L’Apprenti fantôme (1938)
• Beauté de ce monde (1940)
• Lord Duveen ou l’invisible à la portée de tous (1941, проза)
• La confession d’une âme fausse (1942, проза)
• Les Témoins (1942)
• Arbre (1942)
• La clé des réalités (1944, проза)
• L’interview (1944, проза)
• Henrika (1945, роман)
• Souvenirs de la planète terre (1945, роман)
• Contre-solitude (1946)
• Onze récits (1968, избранная проза)
• Mais rien n’obscurcira la beauté de ce monde (2000)
• Perméables (2005, проза)

Литература

• Seghers P. Poètes maudits d’aujourd’hui. Paris: Seghers, 1972 (2-е изд. — 1978)
• Gallina B. Introduction à la lecture d’un poète francophone d’origine roumaine, Ilarie Voronca. Udine: Forum, 2001
• Grün E. La route chez Tristan Tzara, Benjamin Fondane et Ilarie Voronca. Cordes-sur-Ciel: R. de Surtis, 2006

Ссылки

• [www.espritsnomades.com/sitelitterature/voronca/voronca.html Биография Иларие Воронки] (фр.)

Отрывок, характеризующий Иларие Воронка

Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]